В следующую секунду Кораблев ощутил острый приступ боли. Вика ударила его локтем в бок, развернулась, отскочила в сторону и задышала тяжело и часто.
Ее грудь поднималась при каждом вздохе, и в этом мерном покачивании было что-то завораживающее.
- Не трогай меня, - прошипела Вика.
- Я просто хотел обнять…
- Не смей меня трогать. – С нажимом повторила она.
Своим злым бесчувственным голосом. Саша огляделся по сторонам. И дом его тоже стал злым, как будто не рад встречать своего хозяина. И жизнь, бля*ь, жизнь-то тем более пошла по всем известной звезде, хотя он изо всех сил стягивал обратно это расползающееся полотно!
- Я просто хотел обнять свою жену…
- Уйди, пожалуйста, - Вика обхватила руками живот, будто защищалась от мужа.
Эта мысль зубной болью зудела в голове Кораблева, не давая расслабиться ни на секунду.
Все было не так.
Все шло через жопу!
- Вот я дурак, - Саша стукнул себя по лбу, - пока я рвал жилы, чтобы вернуться на работе, чтобы исправить все, думал, как извиниться там и все такое, моя жена тоже времени зря не теряла?!
- Что?
Вот это новость! Значит, не один он врал в их безупречной семье! Значит, и его тоже обманули! Кораблев опустил обратно рукава рубашки, от возмущения у него волосы на руках вздыбились и торчали дыбом на бледной гусиной коже. Сердце стучало непривычно быстро, и хотелось куда-то выплеснуть накатившую злость.
- Ну конечно, - Саша распалялся все больше, - новая одежда, новое хобби и цветы ты вдруг перестала любить! Наверное, новый трахаль дарит тебе кактусы в горшках? Или, ну я не знаю, у него аллергия на шерсть, поэтому ты выкинула мои пледы!
- Что ты не-несешь, - от удивления Вика стала заикаться. Совсем как Фридман.
- А может это дружок мой? Сергей Сергеевич, а? Очень удобно, Викуш, даже из подъезда выходить не надо. Тем более, что и я больше не мешаю. Правда? Передо мной уже можно не прятаться?
- Саша, ты смешон!
- Конечно, милая! С такими рогами просто обхохочешься! В стенд апе выступать можно!
Вика закрыла руками лицо, замотала головой в стороны, будто так этот морок мог пройти, и она снова окажется на кухне одна.
- Саша, уйди, - тоненько пропищала его супруга, почти как мышка.
- А что не так, правда глаза колет?
Вика всхлипнула и набрала в легкие воздуха, чтобы, наконец, ответить. Саша сразу оценил решимость в ее глазах и внутренне ликовал, ну вот! Теперь не он один виноват во всем, что случилось! Теперь-то у них получится нормально поговорить и вывезти всю эту драму, пока не стало поздно. Ну же Вика, давай! Давай, маленькая!
Как вдруг хлопнула входная дверь. Они обернулись и увидели соседку Дину:
- Вика, я не помешала? – осторожно начала та. - Было открыто, я зашла, чтобы тортик забрать. Привет, Саш, давно не видела, как дела, как сам?
- Секунду, Дина, - Вика украдкой вытерла слезы и добавила, - мне осталось украсить цветами и можете забирать. Подожди здесь, чтобы лишний раз не спускаться, я быстро.
По отрешенному, потерянному тону жены, Кораблев понял, что упустил момент, и теперь он снова самый виноватый человек на земле.
Это конец.
Ко-нец.
Глава 21
На улице было так холодно, что к трясущимся ногам прибавились стучащие друг об дружку зубы. Я растирала красные ладони и ругала себя за то, что забыла надеть перчатки.
Глупая, глупая Вика.
Из-за погодной аномалии стоимость такси взлетела до небес, так что пришлось сайгаком скакать на остановку. Здесь оказалось пусто. И слишком морозно, чтобы вынуть руки из карманов и посмотреть в приложении, когда следующий автобус.
Когда-нибудь да приедет. Своими нервами я не ускорю этот процесс.
И вообще, Настя сказала, что мне нельзя больше волноваться. В переводе с «савранского» на русский это означало:
- Вик, давай убьем Сашу, чтоб глаза нам не мозолил.
Только вот после той встречи, он больше не появлялся. Два раза звонил, спрашивал о коллекторах, о моем самочувствии и рассказал, что устроился в аэропорт на незначительную, но официальную должность.
- На первое время нам хватит, а потом будет новый суд. Я все-таки подал на апелляцию, Вика.
- Удачи на суде, - только и ответила я.
Не стала спрашивать, где он все-таки живет, действительно ли разошелся с Жанной, и главное, почему решил, что его новой зарплаты должно хватить «нам», когда нас самих уже не было. Точнее были, но без него - только я и мой ребенок.