Тогда все были последними предателями, сейчас сообществом святош, которые имеют права судить меня за мой поступок.
При чем, люди не менялись, в нашем квартале все живут десятилетиями, а вот мама научилась переобуваться в полете.
Я стиснула челюсть и ждала окончания новогодних праздников, чтобы вернуться обратно домой. Не к Саше. А в свободную у Насти комнату, пока не решу жилищный вопрос.
И да, я соврала своим родным, чтобы мама не лила слезы по распавшейся семье, а бабушка не звонила Кораблеву с счастливой новостью. Живот уже было не скрыть, да я и не хотела.
Поэтому я рассказала все как есть: Саша мне изменил и завел семью на стороне, я изменила ему в ответ и теперь жду ребенка. Фактически все так и есть, только хронология хромала. Не надо им знать, чей это ребенок, иначе к привычным упрекам добавятся агрессивные попытки свести нас обратно.
Мама вздохнула и пошла в погреба, чтобы принести картофель для жаркого. Я достала из ящика изогнутый нож «коску», как вдруг в комнату ворвалась бабушка. Румяная, запыхавшаяся, в обуви.
- Вика, Вик, там это… за тобой приехали! Выходи!
- Кто приехал, - я замерла с занесенным в воздухе ножом.
- Как кто, муж твой. Тебя забирать приехал, выходи, говорю!
Я выбежала из дома как была, в домашнем платье, переднике поверх него, пуховике, который мне всучила мама и пушистых тапках. От волнения я даже не подумала переобуться.
И так и брела по снегу вперед, к размытой фигуре перед нашим забором.
Такой же высокий. В форме. С дипломатом, зажатым подмышкой и голодным взглядом прямо на меня.
Не муж. Не Саша. Они всегда были похожи, но при этом разные, как два земных полушария. Фридман Северное со всеми его рельефами, материками, впадающими в океан бурными реками и загадками цивилизации. Кораблев Южное. С гигантской глыбой льда посередине, там, где должно биться сердце.
- Как ты меня нашел, - из-за нервов я совсем не чувствовала холода. И хоть мороз начал кусать голые щиколотки, внутри я горела.
- Если бы я зна-нал, что ты прячешься, то сделал вид, что ищу тебя дольше, - улыбнулся Фридман. – Это тетя Нина из дома на нас смотрит?
Я обернулась и поймала за подглядыванием бабушку. Та стояла у окна и крутила дедов ружейный прицел перед глазом.
- Она уверена, что за мной вернулся Кораблев.
- Это вряд ли, - дипломатично ответил Сережа и тотчас перевел тему на более безопасную, - тоя бабушка пролетела мимо меня в дом, я даже поздороваться не успел.
- Зачем ты приехал?
Витиеватые приветствия можно отложить на потом, сейчас мне хотелось ответов, простых и четких.
- Мне было не с кем встречать Новый Год.
И снова прямой взгляд на меня, такой чистый и невинный, что это выбивало желание сопротивляться, а дышать становилось все труднее. Не из-за холода, наоборот. Из-за жара.
- У нас не то чтобы супер вечеринка, - я смущенно опустила лицо. Стало неловко от нашего простого стола, и мебели с пошарпанными углами. Все в доме выглядело неказисто, не как лощеная картинка, к которой уже привык Фридман. – Я тебя не гоню, конечно, но из еды винегрет и свет в туалете не работает.
- Винегрет люблю, свет чинить умею.
Прямолинейность Фридмана обезоруживала. Она кислотой разъедала броню, которую я так тщательно выстроила за эти дни. Под кованными латами оказалась кожа. Горячая, шелковая, умоляющая о нежности и ласке.
- Я без подарка, - тихо прошептала, все так же рассматривая носы своих тапок..
- Я тоже. – Черные полуботинки сделали шаг в мою сторону. - Сорвался к тебе пря-рямо со смены, даже переодеваться не стал, чтобы успеть к вечеру доехать до вас. Хотя стой, кое-что все таки есть.
Он полез в карман, что-то то там искал, пока я вспоминала, как дышать. Неужели снова кольцо? И снова предложение, от которого мне придется отказаться?
И только когда Фридман протянул мне бумажный тюльпан, а облегченно выдохнула.
- Цветы для прекрасной дамы. Я сам сделал. – Я несколько секунд смотрела на этот образчик кривого оригами в его большой ладони, как вдруг Сережа спросил: - Не нравится?
Я покачала головой.
- Очень нравится. Просто я думала, что там кольцо.
- Не переживай, оно в другом кармане.
И прежде чем я успела ответить, Фридман подхватил меня под локоть и повел по тропинке в сторону дома.
- Холодно, Витаминка, сама заболеешь и человека мне простудишь, пошли. К тому же я голодный, полцарства за винегрет отдам.