— Любимая...
— Заткнись, заткнись! Сволочь! Какая же ты тварь, Миша! Как ты мог так поступить со мной?! С нами?! За что?! Чего тебе не хватало?!
— Прости меня. Умоляю прости, любимая.
— Лучше бы ты умер! Слышишь, похотливая скотина?! Лучше бы умер! — я взвыла от боли, которая раздирала все мои внутренности.
Каждая фотография выжжена на сетчатке моих глаз. Мой любимый в объятиях другой, и я никогда не смогу забыть эти фото.
Они запечатлелись в моём сознании на века. Муж улыбается ей, целует. Его лицо в момент страсти, глаза закрыты, губы сжаты, вены на руках и шее вздуты, пока он стоит обнажённый между раздвинутых ног другой.
Как же больно.
Нескончаемый поток слез перешел в истерику. Я кричала и била мужа, который не сопротивлялся, не закрывался и принимал все мои удары, склонив голову. Я кричала что есть силы:
— Как ты мог?! За что?! Чего тебе не хватало?! Как же я тебя ненавижу! Ненавижу! Лучше бы ты сдох!
Вдруг резкая боль в животе заставила меня согнуться пополам. Я схватилась двумя руками за свой живот. Боже, мне так больно, словно режут тупым ножом! Низ живота нещадно тянуло и разрывало от боли.
— Любимая, что с тобой? Тебе больно?
— Не смей меня трогать, предатель... — прохрипела я, и силы меня покинули.
Мой малыш. Боже, пусть с ним ничего не случится. Не отнимай его у меня. Маленький, ты только держись.
В ушах зашумело, голова закружилась, а ноги меня совсем не держали. Я плакала, мысленно молясь, чтобы с моим ребеночком ничего не случилось. Он ни в чем не виноват.
Боже, не забирай его у меня! Только не его! И тут я почувствовала, как по ногам побежала кровь, а моё платье в мгновение окрасилось в красный цвет. Вид крови меня так напугал, что сердце готово было вот-вот остановиться.
Боль разрывала меня на мелкие атомы. Как же больно. Мне стало так плохо, что казалось, что сейчас задохнусь.
В глазах потемнело, а всё вокруг вращалось так быстро, как на каруселях. Наконец я упала в спасительную темноту, а перед этим услышала душераздирающий крик Миши:
— Скорую! Кто-нибудь вызовите скорую!
Глава 3 Умоляю, сделайте что-нибудь...
Приходила я в себя урывками: то в момент, когда меня везли в машине скорой помощи, то коридоре больницы, куда меня спешно доставили. И везде перед глазами мелькало встревоженное лицо Миши. Он держал меня за руку и что-то говорил. В его глазах читались отчаяние и дикий страх.
Мне хотелось отдернуть руку, но сил хватило лишь на то, чтобы держать глаза открытыми несколько секунд. А потом меня снова поглощала темнота.
Взволнованный голос мужа-предателя доходил до меня словно сквозь толщу воду. Но мне сейчас настолько больно как физически, так и морально, что банально наплевать на стенания Миши.
Боль разрывала меня, а режущие ощущения внизу живота не давали даже спокойно вздохнуть. А расползающаяся рана в сердце медленно убивала, причиняла адские муки.
В самый счастливый день в моей жизни меня подло предали и жестоко унизили. Я никогда этого не прощу Мише и забыть никогда не смогу.
Только с малышом ничего плохого не случилось бы, а с остальным справлюсь, ведь я — сильная.
— Лиса, Лисёнок, ты только держись. Любимая моя девочка, всё будет хорошо. Мы приехали в самую лучшую клинику нашего города. Тебе здесь помогут. Милая, потерпи немножко, чуть-чуть осталось.
— Уйди... — хрипло застонала я.
— Хорошо, хорошо. Лисёнок, ты только не нервничай.
— Пошёл вон, мерзавец! — ослабевшим голосом крикнула я и попыталась отобрать свою руку, в которую своими клещами вцепился муж.
Слава всем богам, мое состояние заметил врач, встретивший нас на входе клиники, куда меня привезли.
— Так. Вам лучше и в самом деле отпустить пациентку. Вы видите же её состояние? — это скорее врач решил объяснить Мише то, чего он сам не понимает.
Мне стало хуже от одной лишь мысли, что я с ним дышала воздухом. А это бессовестная скотина, ещё смеет мне руки слюнявить! Фу-у-у, мне даже в таком состоянии мерзко от его прикосновений.
— Кто-нибудь уберите этого придурка отсюда! — взмолилась я.
— Но я же муж... — тем временем ответил человек, которому я верила больше, чем самой себе, а взамен получила нож в спину, причём по самую рукоять.
— А я — врач, и для меня важно здоровье моих пациентов. Поэтому отойдите и не мешайте нам делать свою работу, — вмешался мужчина в белом халате.
— Но... — Миша пытался, что-то сказать, а его даже не слушали, потому что каталку на которой я лежала, вкатили в лифт.
А врач на ходу давал краткие и четкие указания:
— Готовьте первую операционную. Девушка, беременность предположительно двадцать пять- тридцать недель. Сильное кровотечение, подозрение на отслойку плаценты.