Всего несколько секунд, а меня как грязью облили.
Она выходит у парикмахерской, а Костя садится обратно.
— Иди сюда, кнопка, — поворачивается он ко мне, а мне хочется рассказать все, но жаловаться не привыкла.
В одном она права: если не завтра, то послезавтра он умчится в свой Новосибирск, так что нужно наслаждаться моментом.
Брать все, что он захочет дать. Понятно, что отдаваться я не буду, но ведь можно поцеловаться. Первый поцелуй с Громовым. Что может быть лучше? Внукам потом буду рассказывать…
Я перелезаю через сиденье, чувствую его ладонь на обнажившейся ягодице и тут же шлепаюсь на нагретое место.
— Не делай так больше, — говорю, когда мы отъезжаем от парикмахерской.
— Не удержался, — наклоняется он ко мне, касается пальцами обнаженной коленки. — Я скучал по тебе, кнопка.
Кожа в месте касания горит огнем. Горло пересыхает. Внизу живота такое творится, что говорить стыдно.
— Врешь, Громов, ты даже не думал обо мне, — спихиваю его руку и выхожу из машины, как только мы подъезжаем к кинотеатру. Стою у входа, подтягивая сумочку.
— Думал, Нюр. Правда, — он обходит машину и хочет взять мою руку, но я не даю. — Даже позвонить хотел.
— Ага. Так я и поверила. Да и зачем обо мне думать, когда я все равно тут и жду тебя, как дура. Только вот сама не понимаю — зачем.
— И я не понимаю, — вдруг говорит он совершенно серьезно. Больше за руку брать не пытается. Но двери открывает. — Знаешь же, что не женюсь на тебе.
— Жениться нельзя, а покувыркаться можно, да? — спрашиваю и вдруг оказываюсь прижатой к стене. Здесь народу много, на нас особо внимания никто не обращает.
— Не строй из себя невинность. Ты сколько раз позволяла на себя смотреть? Думаешь, я поверю, что только мне? — я от возмущения ахаю, а рука сама поднимается к его лицу. Шлепок выходит увесистый, а ладонь тут же ноет. Я несколько раз встряхиваю ее, глядя в сторону.
— Скажешь, я не прав?
— Скажу, что ты не прав, но доказывать тебе ничего не собираюсь. Мы в кино пришли или как?
— То есть мы все равно идем в кино?
— Ты сам меня привез, будь добр за слова свои отвечать. Или ты из этих?
— Каких?
— Пиздоболов… — почти шепчу, будто это не очень приличное. И Костя смеется. Красиво так, гортанно, запрокинув голову и сверкнув белыми зубами.
— Врать я тебе не собираюсь.
Ага, конечно. Наслушалась историй от Кати о том, какую лапшу вешают парни, чтобы в трусы к нам залезть. Но, может, Костя не такой?
Глава 4.
Он отталкивается от стены; теперь на его щеке красуется моя ладонь, можно сказать — метка. Я давно поставила на нем печать, только это не помогает. Мы еще несколько мгновений смотрим друг другу в глаза, как бойцы перед поединком. Он даже тянется, чтобы поцеловать меня, но я уворачиваюсь. Ишь какой. Сначала шлюхой обзывает, а потом целоваться лезет. Иду к кассам и встаю в очередь.
Он рядом. Через несколько минут покупает нам билеты на какую-то дурацкую комедию. Потом попкорн. Мы молчим, обстановка напряженная. Ждем, когда схлынет толпа, чтобы зайти в нужный зал.
Несмотря на инцидент, я довольна как ребенок. У меня есть попкорн, рядом любимый парень, а скоро будет смешное кино. Разве есть повод для грусти?
— Нюрка?! Гладышева? А ты чего тут забыла?
Мне даже отвечать не хочется. И поворачиваться. Но с Сашей Быковым — Катя, а это будет странно не поздороваться с подругой.
— Привет, Катюш, — обнимаемся мы, но Саша не успокаивается.
— Это я не понял. То есть со мной в кино ты идти отказалась, а с этим… Ты кто, дядя?
— Конь в пальто. Пойдем, Нюр…
— Нет-нет, ты постой, — быкует Быков, становится напротив Кости.
Он хоть и ниже ростом, но крупнее. И наработал мускулатуру не в тренажерном зале, а на лесопилке, таская огромные стволы на себе. — Ты откуда взялся, такой сладенький? Ты в курсе, с чьей телкой ошиваешься?
— Ошиваешься тут ты, а я пришел с девушкой, — нажимает он на слово. — В кино. А телки только в коровнике, где, кстати, тебе с таким гонором самое место.
— Ты берега попутал? Ты в курсе, кто я такой?
— Разумеется. Твоя девушка хочет что-то тебе сказать, — кивает он на Катю, которая пытается увести Сашу, но тот стряхивает ее как муху.
— А эта тоже моя. Тут все мои, понял?
— Не понял. Тебе не много будет?
— Это тебе мало не покажется, — Быков долго не разговаривает и просто толкает руку вперед, пытаясь ударить Костю.