Пока я убирала молоко в стазисный ящик, в хозяйственный фургон залезла Мишель с грязной посудой и, поставив её возле таза с мыльной водой, поинтересовалась:
— Не хочешь провести вечер в приятной компании? Ты ведь, пока жила у дракона, не имела права просто так встречаться с молодыми людьми?
— Хочешь с кем-то меня познакомить? – улыбнулась я в ответ и, взяв чистую тряпицу, стала брать из рук Мишель мытую посуду и тщательно её протирать.
— Мы здесь стоим уже третью неделю, и с самого первого дня повадились к нам ходить двое парней, – заговорщицким тоном проговорила она и оглянулась, будто опасаясь, что кто-то её услышит. – Время от времени они присылают мне птичку с запиской о месте и времени встречи. Ничего особенного, просто прогулки под луной, приятное общение… Один из них играет на гитаре, и даже на мой притязательный вкус довольно неплохо! Вот я и думаю. Нам определённо не хватает одной девушки. Почему бы и не ты? Развеешься немного.
Я вытерла очередную тарелку и, держа её в руках с сомнением подняла взгляд на виднеющуюся в окно луну.
— Просто прогулки? – протянула я. Слабо верилось, конечно, но Мишель никогда не отличалась тем, чтобы легко оказываться у кого-то в постели. – Если только сегодня.
— Давай, пойдём! – она подпихнула меня в бок и шёпотом добавила: – Как только тётушка ляжет спать, тихо уйдём, никто и не заметит.
— В темноте по тракту? – снова засомневалась я.
— Они нас встретят на перекрёстке незадолго до полуночи, – пообещала Мишель. – Одна я, конечно, до города пойти не решилась бы.
Она подпихнула меня в бок и состроила умоляющие глазки, которые получались у неё особенно хорошо – и за это ей частенько доставались роли бедных и обиженных.
— Макс и Стив тебе правда понравятся. Они из хороших семей, учатся в Стоквилле, в императорской академии, а сейчас вернулись домой на каникулы.
— Ладно, уговорила, – улыбнулась я, хотя от мысли о посторонних мужчинах становилось несколько не по себе. Сердце всё ещё неистово болело, и только волнение из-за побега немного приглушало эту боль.
Когда мы закончили с уборкой, все уже начинали отходить ко сну. Дети собрались у костра, где Ланс под тихие звуки лютни рассказывал им сказку. Те слушали, широко раскрыв глаза и замерев от восторга – до того он выразительно рассказывал. Я невольно улыбнулась, наблюдая за ними, и вспоминая, как всего несколько лет назад сама сидела перед ним вот так, распахнув рот, и внимала каждому его слову.
Труппа – это маленький город. Сменяются поколения, дети рождаются, вырастают и встают на сцену рядом с остальными. Кто-то уходит, кто-то возвращается, но здесь у каждого навсегда останется семья.
И потерять её вновь мне не хотелось.
***
Строго в одиннадцать часов вечера огни лагеря потухли, и все разошлись по своим кроватям. Мишель настояла на том, чтобы меня поселили вместе с ней – в фургончике как раз пустовало место, которое освободила Лили после того как стала жить с Томом. Оставшись в темноте и одиночестве, мы выждали некоторое время, после чего выскользнули из-под одеял, бесшумно оделись и, как дети, выскользнули на улицу.
В ноздри ударил аромат свежести, влаги, травы и цветения. Зимой нужно будет искать более капитальное жильё или перемещаться туда, где климат мягче. Я невольно нахмурилась, подумав об этом, потому что если труппа уйдёт из провинции, мне придётся остаться здесь одной – иначе Эндер выдаст меня следствию. Куда мне идти после этого, я себе не представляла, но от мрачных мыслей меня отвелекла Мишель, которая взяла меня за руку и потянула за собой.
Стараясь ступать бесшумно, мы на носочках прошли по краю поляны, чтобы не попасться на глаза Маргарет и Нейду, которые сейчас дежурили. Потом между кустов проскользнули к тракту, а там переглянулись и тихо облегчённо рассмеялись.
— Держу пари, ты ничего подобного не делала уже лет пять! – тихо проговорила Мишель, чтобы нас не услышали. Поляна всё ещё оставалась достаточно близко.
— Вообще-то, я только прошлой ночью сбежала от дракона! А это посерьёзнее будет!
— Это не считается, – хмыкнула Мишель.
— Почему? – не согласилась я. – Побег? Побег. В ночи? В ночи. Совершенно одна!
— Потому что ты сбежала от горя, – она наставительно подняла палец. – А не к удовольствию. Эй, милая, как давно ты последний раз думала о себе? О том, что тебе нравится? О том, что тебе приносит удовольствие?
Я озадаченно посмотрела на подругу.
Что мне нравится? А что мне, собственно, нравится? С тех пор, как маму сморил недуг, я делала то, что мне велели, и старалась не вызывать раздражения у тех, кто был выше меня статусом. У инспекторов, у работорговца, у дракона.