Игрушка, которая уже надоела.
Это было заметно ещё несколько месяцев назад. Первые полгода мы проводили почти всё его свободное время вместе. Я сопровождала его на мероприятия, в театры и музеи, на важные встречи – и непременно создавала то самое, нужное впечатление. Идеальный стиль, точёная фигура, лукавые улыбки и опущенный кокетливый взгляд под вуалью шляпки. Иногда он поручал мне отвлечь того или иного слишком серьёзного мужчину, и я никогда не задавала вопросов о том, какой была цель встречи или проделанного мной манёвра.
Я была послушной, а он – щедрым на свою любовь и заботу.
Мне казалось, что это счастье для полукровки – попасть в руки такого внимательного хозяина, и тем более выйти за него впоследствии замуж. И, наверное, в самом деле была счастлива. Но потом он стал надолго пропадать из дома, а возвращаться или пьяным, или мрачным. Стал реже брать меня с собой, и чаще поднимать голос.
Не знаю, с чем это было связано. Возможно, у него были какие-то проблемы или что-то ещё, о чём не положено знать птичке в золотой клетке.
Если раньше в постели я чувствовала его восхищение и, возможно, в самом деле любовь, то теперь он будто просто пользовался мной.
Я старалась делать всё, чтобы вернуть былые чувства. Старалась не надоедать ему, не приставать с вопросами, угадывать его желания и состояния, всегда привлекательно выглядеть – и теперь вижу его с Самантой. Неужели у неё получалось лучше? Как это возможно?!
Ногти впились в ладони – до того сильно я сжала кулаки, сдерживая свои чувства. Кровь дракона бурлила внутри, требуя выхода хотя бы в виде эмоций. Но если в самом деле наброшусь на Саманту, могу потерять вообще всё.
Три года принадлежности. И не факт, что следующий хозяин будет так же добр ко мне, как нынешний.
— Пойдём, дорогая, приготовим ужин, посплетничаем, – Саманта обняла меня за плечи и повела на кухню.
На деревянных ногах я послушно пошла туда, куда она меня вела. Сказать, что я была в растерянности – ничего не сказать. Сердце словно разбивалось вдребезги каждую секунду, а я пыталась поймать осколки, но они сыпались сквозь пальцы.
— Мы не хотели тебе говорить об этом сейчас, – сказала “подруга”. – Думали немного подождать, чтобы ты привыкла к моему присутствию…
— Как давно у вас это? – холодно спросила я.
— С самого начала, – приглушённо ответила Саманта.
Я думала, что больнее стать не может.
Я ошибалась.
***
Как?
Как он мог так со мной поступить?
Одна часть меня прекрасно понимала, что полукровке не стоит надеяться на уважение и принятие. Вторая – чувствовала себя преданной.
Я никогда не думала о побеге. У меня никого не осталось. Отец – дракон, участвовал в моей жизни только в момент зачатия. Мама тогда была уже не первой молодости, но довольно известной артисткой, которая сохранила и красоту, и голос.
Она рано разочаровалась в мужчинах, которые готовы были носить её на руках – но только до той поры, пока не получали своё. Никому по-настоящему не была интересна бродячая артистка из числа людей. И вся моя жизнь прошла в вагончике труппы.
Возможно, так продолжилось бы и дальше, если бы не дурацкий закон, что полукровки должны быть под присмотром до двадцати пяти лет, пока магия не стабилизируется. Должен быть кто-то, кто будет отвечать за возможный ущерб перед законом.
Обычно ответственность несли родители.
Но если их не стало…
Если родителей нет, полукровка отбывает срок принадлежности, временно превратившись в собственность дракона.
Я не знаю, кто придумал этот закон. Но, кто бы он ни был, точно знаю: этот дракон – настоящая гнида, которая ненавидит полукровок всем сердцем.
Мне повезло хотя бы быть уже достаточно взрослой в момент, когда осталась без официального опекуна. Да, придётся выдержать срок принадлежности, но, по крайней мере, я способна устроиться в этой жизни.
Я никогда не думала о побеге. Потому что лучше здесь, в тепле и сытости, чем в бегах и в розыске. По этой же причине проходящие срок принадлежности обычно не убегают.
Но, несмотря на тепло и сытость, мне стало так тошно находиться рядом с драконом, что ночью, когда он уснул, я проскользнула в его спальню и активировала купол безмолвия.
Когда сработает сигнал, он ничего не услышит. А к утру я уже затеряюсь в толпе.
Последний раз посмотрела на него. Спокойное, умиротворённое лицо, лишь одна бровь чуть хмурится. Снится что-то? Чувствует моё присутствие?
Я не знаю, когда Саманта покинула дом – и не собиралась знать. Всё то время, что я считала её подругой, всё то время, что делилась с ней своими мыслями, переживаниями, планами – она спала с этим драконом и не сказала мне ни слова.