И тут врывается беспардонная семейка Лары — мачеха и сводные сестры. Мачеха начинает тараторить. что они осуждают Лару, что она вся в мать свою покойную, непутевую. — Это надо же, муж только за порог, а она к дружку своему, стыдоба-то какая!
Последнее она лучше бы не говорила. Это ее белобрысые дочери месяяц назад приходили с Ларой просить принять на работу смазливого конюха. Участвовали в совращении Лары? Или для себя старались? Мне ли не знать, что я был первым мужчиной Лары, а значит падение или совращение произошло в последний месяц.
— Очнулась, наконец-то, потаскушка! Опозорила нас всех, гнилая твоя натура, вся, в мамашку. Господин, простите нас, простите, все сделаем, чтобы исправить. У меня вот еще две дочери, любую выбирайте. Вместо Ларки. Никто и не заметит. А потаскушку эту накажем, накажем! — и мачеха вдруг принялась колотить сидящую Лару по щекам и плечам.
Я еле успел перехватить руку мадам Хильды. Удары у нее крепкие. Невольно пришла мысль, насколько часто так доставалось Ларе от нее? И насколько же она нечистоплотна, что готова любую свою дочь подложить под дракона.
— Не сметь, мадам Хильда. Это мой дом. Как наказывать, я решу сам, — решение в отношении родственниц Лары пришло мгновенно. — А вы — собирайте свои вещи. Чтобы вашей семьи здесь больше не было. Никого из вас не хочу видеть, — теперь мне неудивительно, что ее семейка сделала мой замок проходным, а Сара, средняя из дочерей, все время крутилась около меня в эти месяцы.
Несмотря на вопли, уверения и возмущения, вывел всех пронырливых родственниц из комнаты, и вернулся с лекарем. Бертран работает у меня давно, и не раз помогал и в гарнизонных делах, был со мной и в боях, и в полях. И потому давно уже у нас отношения дружеские, и он один из немногих, кто может мне говорить все, возражать и не боятся быть наказанным за смелые слова.
— Осмотри ее, Бертан, она с ночи в себя не приходила, есть ли серьезные повреждения? — Я знаю, что Ларе достался от меня мощный удар жесткой плетью по спине, предназначенный не ей, а также она ударилась сильно головой о железо в конюшне при падении. Но Бертран деталей не знал. И сейчас поймет, что Лара избита.
Лекарь водит своими магическими камнями, и выносит свое мнение: — Ей полежать надо, дня два-три, раз, как вы говорите, она головой ударилась. Воспаление в голове есть, к счастью, не сильное, но рисковать нельзя, надо лежать. Я снадобья сейчас разведу, дам отвары.
Но у Лары не только с головой проблемы, хотя ее бессознательное состояние беспокоило и меня, и лекаря больше всего. — Спину тоже посмотри, — нехотя говорю Бертрану, и он ошеломлен. Он не верит в услышанное. И я понимаю, как это смотрится со стороны.
Бертран знает о происшедшем на конюшне не понаслышке, его помощник в это же время по моему распоряжению лечит конюха Тимми, и будет лечить до тех пор, пока не передам мерзавца, посягнувшего на господское, в солдаты на границу. Если выживет, конечно. На границе всегда нужно пушечное мясо.
Вместе с Бертраном переворачиваю худенькое тело не сопротивляющейся Лары на живот, поднимаю рубашку на спине. Бертран изумленно проводит пальцами над широким багровым рубцом через всю спину. Глубокий и кровит. Я знаю, что Лара сунулась защитить своего любовника в момент моего самого сильного замаха. На нее пришелся самый сильный удар.
Бертран неверяще смотрит на меня. — До мяса…Кто же так госпожу Ларику, кто посмел? Как это случилось?
Понимаю, что Бертран не может поверить, что удар нанес я. Никто не поднимет в здравом уме руку на свою истинную. Но другого ответа у меня нет для него. Я не могу ему солгать.
— Ты лечи, остальное не твоего ума дело, — говорю раздраженно. Понимаю, что он в этот момент думает обо мне. Думает, что я сорвался на Ларике, избил обоих. Где же твоя хваленая любовь, Маркус? Не ты говорил о своем счастье, об истинной, как о величайшем сокровище. Получается, и истинная не истинная, а гулящая девка, да и ты, лорд Эшбори, ничем не лучше.
— Но это серьезный удар, Маркус, — потрясенно говорит Бертран. Он не позволяет себе осуждать, он просто константирует. — Может быть воспаление, заражение, да и вкупе с ударом по голове может быть общее расстройство. Организм вашей супруги может не выдержать. Вы же о наследнике думаете…
Наследник. Все ночи в замке я посвящал Ларике. Все мысли были о сыне-драконе.
— Думал, — говорю ему. — Надеялся. А теперь уж и не знаю, на что надеяться.
— Давайте подождем три дня, — говорит Бертран, — посмотрите, как здоровье будет у леди Эшбори. Этот день нам всем надо пережить.
Но уже на следующий день Бертран, поводя камнями над животом и выйдя из комнаты Лары, где она находится под строгим контролем, без возможности выхода, заявил, что, возможно, Лара беременна.
Глава 5
Ночь перед отъездом
Я смотрю в окно вслед черному дракону, который стремительно уносится от замка. Огромные черные крылья становятся все меньше, взмахи уже почти не видны. Вот уже только точка в небе над далекими горами. Вот уже и ее нет… Все, он улетел. И, видимо, не скоро вернется. Видимо, на границу.
Вспоминаю его злые слова:
— Ты не моя истинная пара…Ты — подстилка конюха… И если ты и беременна, то от него…Убирайся из моего замка!
И что-то про дальнее имение лорда.
Я не знаю, что ждать. Руки мои слабые дрожат поверх покрывала. Видимо, волнуюсь. Я не выздоровела еще до конца. В голове гул, спину дергает. Слышу рядом обеспокоенный голос Бертрана:
— Госпожа, не переживайте так. Вам вредно. Поживете в дальнем имении, как лорд Эшбори сказал. Там хорошо, имение в полном порядке. У лорда Эшбори все имения в порядке, он строгий хозяин.
Я шумно сглатываю ком в горле, надо же, действительно, волнуюсь. Спокойно, Лариса Антоновна, спокойно. Сколько раз ты стояла перед жесткими приговорами, защищая своих доверителей. Сколько раз ты думала, что выхода нет, а потом его находила. Вспомни, прими, действуй. Вспомни, кто ты!
— Завтра утром организуем туда дорожную карету и сопровождение из слуг. Управляющему Дорну я передам распоряжение лорда, не переживайте, он все организует. С вами поедут ваши служанки. Они хорошие работницы, старательные. Только туда ехать надо три дня, с остановками. Это на краю Южных земель, на границе с Центральными. Там относительно спокойно, это не Северные земли. Природа там очень хорошая, красивые горы, все на пользу вам будет, — продолжает Бертран. Чувствуется, что он волнуется за меня и ему очень хочется скрасить поступки лорда.