— Что требуется еще?
— Свидетели, как минимум. А еще заявления в полицию, например. Вызовы при факте насилия, снятие побоев… Не вздумайте!
— Что? — я слабо улыбаюсь, а сама подумываю с лестницы упасть и приложится лицом о стену.
— Господи, — Лидия Ивановна встает, оправляет юбку и шагает к двери, которую запирает на ключ.
Затем он подходит к шкафу, роется в нем и достает бутылку из темного стекла и две стопки.
— Ну, с таким я первый раз сталкиваюсь, — возвращается за стол и разливает густую жидкость, которая напоминает жидкую смолу.
— Что это?
— Успокоительное, — придвигает стопку ко мне, — настойка на травках. С Алтая привезла. Пейте.
Поднимаюсь на ноги, уверенно плыву к столу и опрокидываю в себя мерзкую горькую жижу в себя. Передергиваю плечами и возвращаюсь в кресло.
— Ну, а теперь к сути, — говорит Лидия Ивановна, когда опустошает рюмку.
— Он мне изменил, — говорю я и неожиданно горько всхлипываю.
— Рядом с вами коробка салфеток, — Лидия Ивановна со вздохом кивает на низкий столик у кресла. — Не стесняйтесь.
Глава 10. Да, дорогой, я тебя слушаю
— Привет, мам, — шепчет Дениска.
Лежит у дивана, на котором задремал Саша, и что-то рисует цветными карандашами.
— Т-ссс, — прикладывает пальчик к губам, — папа спит.
На цыпочках прокрадываюсь к сыну, перешагивая кирпичики лего сажусь рядом:
— Что рисуешь?
Наревелась я в кабинете юристки всласть. Ее якобы успокаивающая настойка сняла с меня зажим, и я выпустила из себя поток слез и отчаяния, на которое Лидия Ивановна молча вздыхала.
— Вот, — Денис садится и вручает мне рисунок. — Это мы. Вот папа, вот я, вот ты, а это ба и деда.
Очаровательный рисунок, яркий и теплый. Руки и ноги у нас, конечно, разной длины и толщины, но улыбки у всех до ушей. А еще у меня очень модная прическа, которая напоминает гнездо. По сердцу пробегает трещина печали.
— Красиво, — шепотом отвечаю я, приобняв Дениску, и целую его в спутанный висок. — Художником будешь.
— Я еще не дорисовал, — вытягивает рисунок и вновь ложится на живот, — мы тебе с папой ужин приготовили. Мы уже покушали.
Вот те раз. Ужин? Оглядываюсь на Сашу, который сладенько посапывает, сложив одну руку на груди, а другую — на животе. Нарастает жгучее желание встать и кулаком в лицо, а после придушить подушкой.
— Папа устал, — едва слышно отзывается Дениска, — мы много гуляли сегодня.
— Тебе понравилось? — поглаживаю сына по спине.
— Да, я хотел белку поймать, но не получилось, — откладывает желтый карандаш и берет коричневый, — но я ее все равно нарисую.
Сижу еще несколько минут, наблюдая, как Денис рисует огромную белку рядом с дедушкой и бесшумно поднимаюсь на ноги. Саша ворчит, елозит затылком по подушке и сонно вздыхает.
На кухне нахожу кастрюльку с пюре, сковороду с котлетками и тарелку с огурцами, нарезанными на тонкие брусочки. Неожиданно. И мне было бы приятно, например, пару дней назад, но сейчас мне тошно. Забота Саши — лживая, но я все равно голодная, поэтому накладываю пюре и пару котлет.
— Привет, моя бизнес-леди.
Замираю. Саша обнимает меня со спины и нежно целует в шею. От прикосновение го теплых губ по позвоночнику бежит искра.
— Я все ждал, что ты меня расколдуешь поцелуем от вечного сна, — хрипло шепчет на ухо и поддевает мочку губой.
Разворачиваюсь к Саше и вручаю ему лопаточку:
— Держи.
Саша недоуменно моргает, стискивая лопаточку, а я сажусь за стол:
— Сумасшедший день, — разламываю сочную котлетку вилкой и поднимаю взгляд на Сашу, который так и стоит с лопаточкой в руке, — у Машки…
— Опять Машка? — Саша хмурится.
— Да, — с улыбкой киваю и округляю глаза, — там такие страсти, Саша! Ну прямо сериал снимай.
— Ева…
— Она сегодня на обеде при мне, — поддаюсь к Саше с шепотом, — в каком-то приложении выбрала случайного мужика и побежала на свиданку. Представляешь? Буквально на час. Даже не опоздала на работу.
— Что? — стискивает лопаточку, и его глаза вспыхивает ревностью.
— Вот так, — отправляю котлету в рот и жую. Запиваю чаем и со смехом продолжаю, — говорит, раз муж мой бегает налево, то и я право имею. Всегда, говорит, хотела попробовать горячего восточного самца.
Лицо Саши бледнеет, верхняя губа дергается, и мне кажется, что он сейчас лопаточкой разнесет весь дом.
— Ева, — глухо порыкивает и ноздри раздувает.
— Да, дорогой, — облизываю вилку от разводов пюре, глядя в его глаза, — я тебя слушаю.
Глава 11. Какая я неловкая...
— Ева, — шипит Саша, — не общайся ты с этой потаскухой. Что она творит?
— Если проигнорировать моральную сторону вопроса, — пожимаю плечами, — то она поступила по справедливости. Муж-то ее первый нарушил договоренность о взаимной верности в браке. Нет? Ты так не думаешь?
Конечно, Саша так не думает. Он решил, что ему можно гулять налево, но его жене подобная роскошь не позволена, потому что она женщина. Какое лицемерие.
— Но так вопросы не решаются…
— А как решаются? — вздыхаю. — Разводом? Я ей предложила. Я согласна с тобой, милый, что им лучше разбежаться, однако муж Машке знатно потреплет нервы при разводе.
Саша загнан в ловушку и не знает, что мне ответить.
— И Машка так восхищалась нами, — мечтательно улыбаюсь, — тобой. Говорит, вот, Ева, как тебе повезло. Твой-то только на тебя смотрит. Мне даже как-то неудобно стало.
— Я дорисовал, — на кухню важно заходит Денис и протягивает мне лист бумаги.
Кроме белки на рисунке появились солнышко, кусты и травка.
— Повесим на холодильник? — обнимаю Дениса, который смущенно прижимается ко мне и кивает.
— Милый, — протягиваю молчаливому Саше рисунок.
Он минуту рассматривает его, слабо улыбается и прикрепляет лист к холодильнику желтым магнитиком. Еще минуту стоит, медленно выдыхает и кидает беглый взгляд на меня, а затем заявляет:
— Знаешь, я думал, ты умеешь выбирать подруг.
— Папуле не нравятся мамины подруги, — подхватываю Дениску за подмышки с покряхтыванием усаживаю его на колени. Тяжелый стал, а был совсем крошечкой. — А мамуле не нравятся их мужья.
— Почему? — Денис пальцами лезет в пюре. — Они плохие?
— Подруги? — Саша усаживается за стол.
— Нет, — Денис отправляет в рот палец и бубнит, — мужья. Я тоже буду мужем и хочу быть хорошим, как ты. Ты хороший и маме нравишься… значит, тот, кто маме не нравится, плохие.
В глазах Саши пробегает темная тень.
— Мам, — Денис поднимает взгляд, — папа же у нас хороший?
И тут хитрая мама делает небольшую паузу на несколько секунд. Детей считают глупыми и недалекими, однако это совсем не так. Они познают мир куда глубже и интуитивнее, чем взрослые. Да, Дениска осознанно не поймет маленькую паузу в ответе матери, но она оставит крошечную точку сомнения в его душе.
И это знает Саша, ведь в его зрачках замечаю панику. Нет скандала, нет оскорблений, нет истеричных визгов… Со стороны выглядит все мило и хорошо, однако я веду более тонкую и острую игру.
— А ты как думаешь? Папа у нас хороший? — я ласково улыбаюсь Дениске. — Ты же помнишь, что в таких вопросах важны только твои ощущения и мнение.
Я медленно затягиваю на шее удавку, Саша. Ласковыми руками и с милой улыбкой. Мне очень больно, и я отвечу тебе тем же. Слишком много чести, потребовать развод, хлопнуть дверью перед твоей лживой мордой и оставить тебя такого красивого и успешного твоей шлюхе. Ты знаешь, как отвечать на агрессию и как продавливать людей в сложных ситуациях, но теряешься перед улыбчивой женой и задумчивым сыном. Твое эго идет трещинами, роль хорошего отца и безоговорочная любовь Дениса под угрозой.