— Нет, — отвечаю резко и отскакиваю к стене, когда он пытается дотронуться до моего предплечья. Сумасшедшая! Делаю глубокий вдох и повторяю уже спокойнее, — нет. Я сама.
— Ксюша, тебе нельзя за руль, — говорит менторским тоном и нажимает на кнопку вызова лифта.
Да, мы определенно перешли на «ты». Что еще мы перешли⁈
Будто прочитав мои безумные мысли, он улыбается уголками губ:
— Расслабься ты наконец. Между нами ничего не было. Ты жена и мать, — гримасничает с легкой усмешкой, будто передразнивая. Затем, серьезнее, добавляет, — Ксюша, я хотел тебе вызвать такси, но ты отказывалась называть свой адрес. Я не мог оставить тебя в таком состоянии в баре.
— Как благородно, — выдаю ядовито, но тут же жалею, поймав его разочарованный взгляд. Конечно, я благодарна, что меня не бросили пьяной за стойкой, но вряд ли я первая, кто потерял контроль от его фирменного коктейля.
И он всех вёз к себе?
Маньяк.
— Да я вообще само благородство. Пошли уже. Тебя дети ждут.
С этими словами Артём тянет меня за рукав куртки прямо к заново открывшемуся лифту. Я послушно шагаю в кабину, он заходит следом.
— Спасибо… — шепчу на этот раз смиреннее, почти губами, но он слышит и только молча кивает.
— Я вспомню эту ночь? — спрашиваю с надеждой, уже когда мы сидим в его машину. Артём завел двигатель и ждет, пока тот разогреется.
Он расплывается в широкой улыбке:
— Вряд ли. Рецепт проверенный, никогда не подводил.
— Хм…
Кажется, он наслаждается моей растерянностью. А я бы предпочла забыть совсем не эту часть вчерашнего дня.
— Отвези меня к бару.
— Хочешь повторить? — смеется он уже в голос, откровенно издеваясь.
Подыгрывать ему нет сил. Я и так прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы оставаться в сознании.
— Хочу вернуться к своей машине.
— Что за упрямство!
— Пожалуйста… — шепчу и с мольбой смотрю на него. Он снова молча кивает.
Я замечаю его издали. Усталый, сгорбленный, Карен стоит у моей машины, локтями на капоте, держит голову в руках. Неужели он провел здесь всю ночь?
Сердце щемит от горечи и нежности одновременно. Сжимаю кулаки, сдерживая накатившие вновь слезы. Я не хочу больше плакать, но… Невозможно за один вечер просто взять и вырвать из себя ту огромную любовь, которая столько лет пускала во мне корни, прорастая в каждую клеточку моего тела. Я не могу перестать на него смотреть. Но уже сейчас понимаю, что забыть то, что случилось, я тоже не в состоянии.
Услышав звук подъезжающего авто, муж выпрямляется и сначала растерянно глядит по сторонам. А потом наши взгляды встречаются. Улыбается, делает рывок в мою сторону и останавливается.
Заметив Артёма, он непонимающе хмурит брови.
Я выхожу и направляюсь к своей машине. Боковым зрением вижу, что Артём выходит вслед за мной. Лучше бы он сразу уехал! Мне не хочется сейчас никаких объяснений.
— Где ты была всю ночь? — цедит Карен и мельком смотрит на него.
— Поговорим дома.
Пытаюсь обойти мужа, но он перехватывает меня, резко и грубо тянет к себе и, стиснув челюсть до хруста повторяет, чеканя каждое слово:
— Где. Ты. Была⁈
— Поехали домой. Меня дети ждут.
— О детях вчера надо было помнить! Сядь в машину! — Он не кричит, но ярость в его глазах оглушает.
Его недоверие жестко ранит. Я никогда не давала ему даже малейшего повода для ревности.
У него нет никакого морального права в чем-то меня обвинять. Тем более после того, что сам натворил.
Это он совокуплялся со своей молоденькой помощницей в день нашей годовщины!
Это он меня обманул!
Это он меня предал!
Это он мне изменил!
Прося моей руки, надевал обручальное кольцо и клялся никогда не причинять мне боль, а сейчас сжимает эту руку с таким остервенением, что костяшки кулака побелели.
— Карен. Мне больно.
Замечаю, как Артем дернулся в мою сторону. Мысленно умоляя его не вмешиваться, пробую вырваться из хватки мужа. Он только сильнее стискивает локоть.
— Убери руку! — слышу голос Артёма. Он обращается к Карену, но смотрит мне в глаза.
— Ты кто такой, чтобы говорить мне, как мне себя вести со своей женой, сученок барный⁈
Господи, Карен, что ты несешь⁈ Я не узнаю в этом огромном разъяренном звере своего мужа, всегда сдержанного, уравновешенного.
— Артем, пожалуйста, уезжайте, — с мольбой смотрю на него.
Продолжает стоять.
— Не уеду, пока не убежусь, что ты в безопасности!
От этой фразы Карен резко налетает на Артёма, выдвинув вперед вторую руку. Воспаленный мозг моего мужа решает, что именно дракой стоит эффектно завершить эту мерзкую, дешевую сцену ревности? Я тяну его на себя, не сводя глаз с Артёма: