— Я тебя так сильно… — выдыхаю устало: — ненавижу, Князев.
— Насколько бы мне проще жилось, малыш, — бормочет сквозь сон, — если бы я так и не понял, что люблю тебя…
Глава 8. ОНА
Грудь как по таймеру начинает покалывать от прилива. Уже почти восемь. Нужно заканчивать готовку и поторопиться к малышке. Иначе скоро тетя Вера с ней не справится.
Возвращаюсь в кухню, и замираю в немом шоке.
Светлана.
Женщина, которую я никогда не забуду брезгливо осматривает беспорядок, организованный мною на кухне. Судя по размеру ее живота до родов ей осталось совсем недолго. Значит скоро Герман узнает один у него ребенок или два.
— Ты новая домработница? — замечает меня любовница бывшего мужа.
Ну конечно… Это я никогда ее не забуду. А вот она похоже даже не запомнила ту, чью семью так хладнокровно разрушила.
Правильно. Она видела меня всего раз, и тогда у меня были длинные светлые волосы, и должно быть слишком наивные глаза. Второй раз эта сука даже не удосужилась повернуться и взглянуть на ту, чью жизнь растоптала.
— Почему такой бардак? — даже не дождавшись ответа нападает она.
Интересно, что она здесь делает? Герман ведь сказал, что свободен.
Ладно. Подыграем:
— Герман Валерич сказал, что в доме живет только он. А вы, простите, кто?
— Я — его жена! — пискляво возмущается. — Разве не видно, — указывает на свой живот: — Мы ждем ребенка! Что за нахалка?! Ты уволена! Ясно тебе?!
Киваю молча и выхожу из кухни, а затем и из дома.
Вот же мерзавец!
Нет. Свой статус она явно приукрасила. Я более чем уверена, что Герман даже будучи сильно пьяным не стал бы врать о таком.
Но вот относительно ее пребывания в некогда нашем с Германом общем доме возникает вопрос.
Хотя и тут он не соврал. Он просто ничего не говорил о совместном проживании. Мудак!
Видимо в его понимании «не женат» — это отсутствие штампа в паспорте. Хотя его и это никогда не останавливало!
А я как дура растаяла! Решила, что он весь такой бедный-несчастный, смысл жизни потерявший, на баб не стоит и он спивается из чувства вины ко мне. Хренушки! Очевидно не стоит у него только на беременную гражданскую жену, с которой он однако прекрасно делит общий быт!
Сука! Это ж надо так уметь голову пудрить!
Трахает на моих глазах одну, живет с другой, еще и ребенка ждет, а мне в любви клянется. Скотина!
Глава 9. ОН
Голова раскалывается. Первый порыв пригубить еще вискаря чтобы полегчало — гашу.
Мне ведь не приснилось? Женя…
Выскакиваю из кровати, будто меня вовсе и не мучает похмелье. Мчусь в кухню.
Вот она… У плиты стоит, готовит для меня.
Перед глазами плывет все. В пару шагов преодолеваю расстояние между нами, и впиваюсь губами в ее шейку.
Ладони ныряют под футболку. По-хозяйски стискиваю в руках грудь, не обремененную лифчиком. Женя не сопротивляется. Наоборот, просовывает руку между нами и прихватывает пальчиками мой напряженный член.
Ого. Это ее наша вечерняя сделка так смягчила? Или я должен буду заплатить за этот утренний подарок?
Плевать. Я сейчас готов все отдать, лишь бы она не останавливалась.
— Я ведь так могу кончить от счастья, — хриплю ей на ушко.
— Я вся к вашим услугам, — звучит томное.
Блядь.
Этот голос… и запах совсем другой.
Кровь из члена устремляется обратно в голову.
Отшатываюсь от девицы и разворачиваю ее к себе лицом.
Это не она…
Не понимаю.
Первым реагирует на подмену желудок. Бросаюсь к раковине и выворачиваю в нее все, что было выпито мною вчера.
Включаю воду. Полоскаю рот.
— Ты еще, блядь, кто такая? — рявкаю незнакомой девице.
— Ваша новая домработница, — улыбается, скользя плотоядным взглядом по моему обнаженному телу.
— Чего, блядь? — пытаюсь включить мозг. — Я никого не нанимал!
Открываю шкафчик и достаю таблетки от похмелья.
— Меня ваша жена вызвала. Вот велела закончить готовку, — показывает на кастрюлю с борщом. — А сама ушла.
Женя? Вызвала мне какую-то домработницу, чтобы она обо мне позаботилась, а сама сбежала к своему мужику умирающему?
Сука, как же я ревную ее к этому бедолаге!
Терпение, Гера. Только терпение. Кажется, я впервые столкнулся с тем, что не могу заполучить ни силой, ни деньгами.
Однако прошлым вечером Женя подарила мне надежду. Пусть не ответила конкретно на мое предложение. Но раз попросила не пить, значит очевидно хотя бы задумалась. Значит ей не все равно. А это уже прогресс для наших к чертям развалившихся отношений.