— Собралась мне помешать? — ощеривается.
— Нисколько, — равнодушно пожимаю плечами. — Пришла просить о помощи.
Она окидывает меня задумчивым взглядом:
— Выкладывай.
— У меня есть дочь. От Германа.
— Я знаю, — холодно отзывается она.
— Ты видела снимок в тот день? — догадываюсь я.
— Я бы хотела, чтобы он никогда о нем не узнал! — шипит как змея.
Стискиваю кулаки под столом. Киваю:
— Он и не знает. Мне нужна твоя помощь, чтобы вылечить ее.
Неприязненно морщится:
— Она больна?
— Да. У нее редкий вид анемии, которая может перерасти в лейкемию, если не найти донора…
— Я не позволю резать моего ребенка, — сразу отсекает она, даже не позволив мне договорить, и прикрывает руками живот.
И, признаться, я ее понимаю. Если бы речь шла о донорстве органов.
— Сначала выслушай. Конечно никто не будет трогать малыша. У нас это запрещено законом. Нам нужна только кровь из пуповины.
На ее лице отражается омерзение и непонимание:
— Фу. А плаценту мою съесть не хотите?
— Я серьезно. Прошу тебя. Ты же тоже уже почти мать. Помоги. Спаси мою малышку, и ты больше никогда о нас не услышишь.
— Не только я... В таком случае ты должна будешь исчезнуть из жизни Германа и никогда не расскажешь ему о дочери. Моему ребенку не нужны конкуренты.
В груди больно давит. Я только-только разрешила себе об этом подумать. Начала представлять, как он будет счастлив познакомиться с ней. Как возьмет ее на руки. Как поцелует в лобик…
Проглатываю слезы. Сейчас важна только Лера!
— Если спасешь — сделаю все, что попросишь, — отзываюсь глухо. — Клянусь тебе.
— Тогда еще кое-что… не говори Герману, что видела меня в его доме.
— Разве вы не живете вместе? — удивляюсь.
— Нет. Я хотела сделать ему сюрприз. Но ты все обломала.
— Но как ты попала в дом?
— Я тебя умоляю, — закатывает глаза. — У него секретарши меняются с такой скоростью, что никто уже и не пытается их запоминать.
Значит он не обманывал меня. Грудь сдавливает еще сильнее. Теперь от этой информации мне никакого проку. Только больнее становится.
Как только Света согласится — я должна буду уйти. А она согласится. Я не допущу никаких других вариантов.
— Прости, — выдавливаю. — Я больше не встану между вами. Так что скажешь?
— Мне нужно подумать, — она гладит свой огромный живот.
— О чем тут думать?! — взрываюсь. — Твоему ребенку это никак не навредит! Зато спасет моего! И я оставлю вас!
— Не надо повышать на меня голос. Вдруг рожу и не успею подписать письменное согласие? — манипулирует мной сука.
Не могу в руках себя держать:
— Если откажешься, я не только с удовольствием расскажу ему о нашей с ним дочке, но и снова выйду за него замуж. Лишь бы он тебе не достался!
Она на мгновение теряется, явно не ожидав от меня такого напора. Шумно вздыхает:
— Где гарантии, что ты не сделаешь так же, если я помогу вам?
— Да я тебе жизнью своего ребенка клянусь! — до боли бью кулаком в грудь. — Только помоги!
— Ладно, — она откидывается на спинку стула. — Я поговорю со своим врачом, если он заверит меня, что рисков для нас с сыном нет, то я напишу согласие.
— Спасибо…
Глава 27. ОН
Глава 28. ОНА
Я вовсе не попрощаться пришла. А по очень важному делу.
После разговора со Светой я ясно осознала, что мне нужен план Б, на случай, если ее помощь не спасет Леру. Ведь в таком случае и она обещание сдержит, и я должна буду. Значит к Герману не подойду. А рожать еще от кого бы то ни было я не собираюсь, вернее нет даже желания искать подходящих кандидатов.
Мне нужно забеременеть от моего бывшего мужа.
Кажется он уже спит. Признаться, я не рассчитывала, что он будет в стельку. По дороге к его дому раздумывала, как собираюсь его соблазнять. Но он сам облегчил мне задачу, нарушив данное мне обещание.
Едва дыша кладу руку на его пах. Даже в лежачем состоянии его член кажется огромным. Это немного пугает. Ладно. Не немного.
Я плохо помню нашу первую ночь, как раз потому, что большую часть времени была в отключке. Помню только боль. И сейчас боюсь ее повторения. Меня после родов зашивали и я снова себя чувствую девственницей перед его размерами. А он не в состоянии, чтобы меня на этот раз спасти. К тому же он сейчас не в себе и может спросонок навредить мне еще сильнее, чем в первый раз. Ощущение, будто я собираюсь заняться сексом со спящим медведем — разница не велика.