Она взмахнула ресницами и без всякого стеснения заглянула ему в глаза.
— Вау… — выдохнул Влад.
Он, конечно, не идиот, и отмечал все явные и неявные знаки внимания, но вот такое открытое признание... Это совсем иной уровень.
— Стоп, Лопатина. Стоп.
— Да я и не мчусь никуда, — логично заметила она, пожимая плечами. – Но ты так хотел узнать всю подноготную, что… сейчас я ни в чём не могу тебе отказать. И ты можешь нагло этим знанием пользоваться.
— Ты хочешь сказать, бывший муж реши с тобой поквитаться… из-за меня?
— Ну, если суммировать всё, что я сказала…
— Охренеть откровение.
— Я предупреждала.
Влад обвёл невидящим взглядом уютную кухню и приказал себя собраться. Анализировать всё, что она на него вывалила, он будет позже.
— Так... ясно. Теперь понятны мотивы.
— О, Гараев очень мотивирован, уж поверь… — пробормотала Кира. — Когда мы в последний раз с ним занимались любовью, я простонала ему на ухо твоё имя. Как думаешь, насколько сильно он горит желанием наконец-то добраться до меня и придушить?
Влад сглотнул. Поднялся из-за стола. Слишком резко и суетливо для своего опыта, возраста и положения.
Внутри как-то всё сжалось, и он ощущал себя дебиловатым подростком.
Нет, это никуда не пойдёт. Это какое-то наваждение.
— Я это… я всё это приму во внимание.
— Ты только подчинённым своим слишком у многое не разбалтывай, — усмехнулась Кира, глядя на него из-под ресниц. — Иначе я буду чувствовать себя… ну, знаешь, неловко.
Неловкость сейчас его второе имя, твою-то мать.
— Услышал, — обронил он хрипло. — Я оставлю с тобой психолога и… людей. Пусть заканчивают. Сиди смирно. На улицу — только в сопровождении усиленной охраны. Я… свяжусь. Я позвоню.
— Уже уезжаешь?
— До встречи, Кира.
Он вышел из кухни и из квартиры спешно и не оглядываясь.
Что за бред творился? Во что он втягивался?
Твою-то мать, надо с Машей поговорить. Надо как-то всё это привести к единому знаменателю.
Ситуация начинала с опасной скоростью выбиваться из-под контроля. А такого он в своей упорядоченной жизни никогда не терпел. И не потерпел бы. Даже от Киры.
— Маш… — он едва не прошагал в гостиную из квартиры обутым.
Чертыхнулся и стащил в прихожей ботинки.
— Маш!
Тишина.
В гостиной пусто, на кухне — тоже. В спальне — никого.
Может, по магазинам поехала.
У него такой бардак творился сейчас в голове, что он бы сейчас с ходу и не припомнил, на чём они расстались сегодня с женой. А когда вспомнил, схватился за телефон.
Мария ответила только после пяти растянувшихся в бесконечность гудков.
— Слушаю.
— Маш, ты куда подевалась?
— Никуда, — с ледяным безразличием отозвалась супруга. — Зачем ты звонишь?
— В смысле, зачем? Понять пытаюсь, где ты сейчас.
— Не пытайся, — отрезала Маша.
— То есть… — он обвёл взглядом пустую квартиру, сбитый с толку её тоном и лаконичностью фраз.
— То есть это больше не твоя забота, Влад. Занимайся, пожалуйста, своими насущными делами. Занимайся своей Кирой. А меня оставь в покое. О начале нашего с тобой бракоразводного процесса я тебе сообщу.
Глава 15
— Маш, что ты творишь?..
Роман смотрел на меня со смесью недоумения и откровенного испуга, пока я вталкивала в его прихожую свой чемодан.
— Ты сам что мне сказал? — прокряхтела я, захлопнув входную дверь и посмотрела ему в глаза. — А? Когда я тебе позвонила, ты что мне сказал?
Калинин смотрел на меня с видом человека, раздираемого внутренней борьбой.
— Так, ясно, — кивнула я, снова схватившись за ручку двери. – Я, видимо как-то неверно истолковала твои слова о приезде.
— Да стой ты! — поспешил возразить Роман, хмурясь ещё сильней. — Всё ты правильно поняла. Просто… я не хочу проблем с твоим мужем.
Ох ну ты посмотри, как заговорил-то!
— Серьёзно? Ты Королёва боишься? — подбоченилась я. — А что же, прости, пожалуйста, случилось с тем альфачом, который обещал моего мужа в бараний рог скрутить, если он меня хоть словом обидит? Или это были только слова?
Я знала, что поступала нечестно. Но как же меня достала эта несправедливость. Почему все вокруг словно сговорились говорить одно, а делать другое? Почему только я пыталась за свои слова отвечать? Почему все вокруг считали, что от меня получать искренность и честность — это нормально, а платить тем же вовсе необязательно?!