— В общем, мы с Викой давно знакомы, — продолжил он свой рассказ. — Но мы, конечно, не были друзьями. Она родилась, когда мне было около двадцати. И я понимаю, что это огромная разница в возрасте… Поэтому никогда не думал о ней как о девушке, скорее как о ребёнке… А в тот день мы разговорились. Оказалось, что она неплохо разбирается в теме моего проекта. В какой-то момент мама нас оставила. Сказала, что ей срочно нужно навестить какую-то подругу. Я не торопился домой. Знал, что ты не станешь названивать…
— Конечно, — усмехнулась я. — Ты ведь всё время просишь, чтобы я не звонила тебе по вечерам. Раз тебя нет — значит, ты очень занят. И как появится время, ты сам наберёшь.
— Всё верно, — кивнул он и тяжело вздохнул. — И я действительно в тот день говорил с Викой о работе. Её идеи по поводу моего проекта так сильно отличались от тех, что предлагали мои сотрудники, что я тут же предложил ей место в отделе маркетинга. И она согласилась. А когда инвесторы единогласно приняли проект, с которым мне помогла Вика, я пригласил её в ресторан. Хотел отпраздновать победу.
— Отпраздновал, — глухо констатирую я.
— Прости, — снова извиняется муж. — Кто бы мог подумать, что я сделаю что-то подобное. Что смогу разрушить нашу семью…
— Я уж точно не думала, — произношу я. — Мне всегда казалось, что ты столп нашей ячейки общества. Ты был для меня надёжным тылом… И я была уверена, что так будет всегда. Что мы все сможем преодолеть, если будем вместе…
Замолкаю, так и недоговорив. Чувствую, что если издам хоть один звук — разревусь.
— Мне нечего сказать, — качает он головой. — Я действительно всё испортил.
— Согласна, — кивнула я. — Ты всё испортил…
Становится так больно, что я с трудом сдерживаю слёзы. Я знала, что такое быть брошенной и преданной. Мои родители избавились от меня, едва я появилась на свет. Но даже это не причинило мне столько страданий, сколько смог причинить муж. Мужчина, которого я считала идеальным. Которому я доверяла больше, чем себе. Он воспользовался мной… Моей доверчивостью… Моей любовью…
— Наташ, я не знаю, как всё исправить, — с трудом произносит он. — Но я попробую это сделать. Потому что я не хочу тебя потерять.
— Значит, ты больше не считаешь меня подлой изменщицей? — с усмешкой спрашиваю я.
— Не считаю, — признаётся он. — Я, наверное, никогда по-настоящему и не верил в то, что ты могла изменить. Просто я злился.
— На меня?
— На себя, — тяжело вздыхает Олег. — Я оказался не так уж силён. Не смог оправдать твоего доверия. Предал тебя…
— Предал, — кивнула я. — И что теперь? Как мы станем жить дальше? И станем ли?
— О чём ты говоришь? — вскидывает он взгляд. — Ты думаешь, у нас всё-таки есть будущее?
— Я не знаю, — честно признаюсь я. — Но мне нужно узнать твоё мнение на этот счёт. Чтобы стало хоть немного понятнее, к чему готовится.
— Мне бы хотелось, чтобы всё стало как прежде, — помолчав несколько секунд, признаётся он. — Чтобы мы забыли про события этих нескольких дней… Но ведь это невозможно. Я уверен, что ты никогда меня не простишь…
— Не прощу, — мне незачем врать. Не хочу вселять в него пустую надежду. Тем более что простить измену не так уж и просто.
У меня была знакомая с работы, муж которой завёл интрижку на стороне. Они пытались начать все сначала. Но ей так и не удалось простить его по-настоящему. Каждый раз в пылу ссоры она вспоминала ему об изменах. И в итоге эта семья всё равно распалась.
Так стоит ли мучить себя напрасными надеждами? Всё равно ни к чему хорошему это не приведёт. Исход один — мы возненавидим друг друга и всё равно разведёмся.
— Мне кажется, ты только что сделала свой выбор, — кивает он, выдавив виноватую улыбку. — Я всё понимаю…
— Да неужели? — раздражённо произношу я. — Так значит? Ты даже не хочешь побороться за наше будущее?
Я резко поднимаюсь и ухожу в спальню, хлопнув напоследок дверью.
Сама не понимаю, почему разозлилась. Мне ведь не нужны все эти проблемы. Для чего мне муж, который не может держать своё хозяйство в штанах? Для чего мне его борьба за нас и наше будущее? Неужели я просто хочу потешить самолюбие, наблюдая за тем, как Олег унижается передо мной? Это ведь так глупо…
Боже… Испанский стыд! Зачем я вообще ему это сказала? Почему не смогла промолчать? Олег прав, я уже всё решила. И не изменю своего мнения. Наверное…
Ложусь на кровать и подтягиваю к животу подушку. Становится немного легче. Коктейль из гормонов, заставивший меня взбеситься, постепенно отпускает. В голове проясняется, и я прикрываю веки, стараясь отсечь себя от остального мира.