Он сделал паузу и выпрямился. Холодно взглянул на меня с высоты своего роста, и я невольно сделала шаг назад.
– Как я уже сказал, если тебя так волнует эта девчонка, ты вольна возиться с ней сколько угодно.
И, показывая, что разговор закончен, вновь склонился над книгой. Но я не могла успокоиться.
– Почему вы так жестоки к ней? – выпалила я, – неужели такая маленькая девочка успела провиниться перед вами в чём-то ужасном?
Похоже, я нечаянно попала в цель. Армин резко вскинул голову, и его глаза яростно сверкнули.
– Это не твоего ума дело, Кристабель! – гневно рыкнул он. Задохнувшись от обиды и волнения за Эринетт, я стремительно выскочила за дверь.
***
На первого же слугу, лениво протирающего пыль в холле напротив кабинета Армина, я налетела с вопросом:
– Есть ли около особняка колодец?
Слуга опустил тряпку и с удивлением уставился на меня. У него на лице отобразилось глубокая задумчивость, но я не была уверена, ищет ли он ответ на мой вопрос, или просто пытается вспомнить, кто я вообще такая.
– Не имею представления, диляра, – наконец пожал он плечами, – я, знаете ли, не особый любитель выходить в сад.
– Понятно, – пробормотала я и кинулась дальше по коридору.
– Спросите у Нифона, старшего садовника, может, он чего подскажет! – крикнул мне вслед слуга.
Я молча кивнула в знак благодарности. Сердце гулко стучало в такт моим быстрым шагам, когда я бежала мимо комнат, холлов, сквозь бесчисленные коридоры… боги, ну почему особняк Драгу такой гигантский!
Когда я завернула за очередной угол, чувство тревоги вспыхнуло с удесятеренной силой. Перед глазами вспыхнула новая картинка.
Стена колодца в одном месте не сплошная. В ней зияет огромная чёрная дыра – наверное, когда-то туда ушла вся вода. Но сейчас там, в этой непроглядной тьме, что-то шевелится.
И это что-то почуяло Эринетт.
Едва не сойдя с ума от беспокойства, я ускорила бег, хоть уже и выбивалась из сил. Скорее, скорее, надо отыскать этот проклятый колодец и вытащить малышку!
Старшего садовника мне найти не удалось, зато рядом с крыльцом я обнаружила двух его помощников – мужчин неопределённого возраста в тёмно-синих куртках и чёрных штанах, покрытых зелёными пятнами. Помощники деловито подстригали кусты; услышав мой вопрос, оба выпрямились и озадаченно уставились на меня.
– Колодец? – протянул один, – не знаю о таком…
– Сад-то у нас большой, – подхватил второй, ожесточённо скребя лоб, – ещё и с лесом. Мы не можем все его уголки знать.
– Ну пожалуйста! – взмолилась я, тяжело дыша от бега, – попробуйте вспомнить хоть что-нибудь! Этот колодец старый и заброшенный, наверняка где-то в глубине сада спрятан…
О том, что он может находиться вовсе не в саду, а вообще неизвестно, где, я старалась не думать.
Оно близко. Оно уже подкрадывается. Ещё чуть-чуть, и оно будет совсем рядом.
– Что случилось-то хоть, диляра? – вдруг сочувственно спросил первый, – из-за чего такая суета?
– Эринетт пропала! – в отчаянии выкрикнула я, – дочка Армина… в смысле, диля Драгу!
Эринетт шевельнулась. Её глазки открылись и широко распахнулись. Она тоже увидела то, что крадётся к ней во тьме.
– А, – небрежно отмахнулся второй, – так она вечно куда-то девается. Не стоит так беспокоиться. Сама скоро вернётся.
Я едва не закричала от бессилия. Передо мной словно упала глухая стена. К кому бы из прислуги я не кидалась сейчас с расспросами насчет колодца и Эринетт, неизменно встречала полнейшее незнание и безразличие. Неужели я единственная в этом доме, кого заботит её участь?
– Постойте-ка, диляра, – вдруг сказал первый из помощников, и я с безумной надеждой вскинула на него глаза, – кажется, я что-то такое припоминаю… пару лет назад мы корчевали пни на опушке леса, и там я чуть было не провалился в глубоченную яму. Удивился ещё, помню, чего это она камнем изнутри выложена, а сейчас думаю: может, это он и был? Колодец ваш?