— Не смей мне указывать, Джо. — Смесь из выпивки и марихуаны здорово ударила в голову. — Я не твоя собственность.
— Хоть бы предупредила, потому что я принадлежу тебе от и до.
Даже сквозь пьяный угар его слова обрушились на меня ударом молота. Из легких словно выкачали весь воздух. Я уставилась на Джоуи, обуреваемая целой гаммой эмоций.
— Зачем ты это говоришь?
— Потому что это правда.
— С каких пор?
— С тех пор, как мне исполнилось двенадцать.
9
ОБНАЖЕННЫЕ ДУШИ
ДЖОУИ
В плане изощренной мести Моллой могла дать фору любому.
У меня чуть сердце не остановилось, когда она непринужденно затянулась косячком. Это было совсем на нее не похоже. Прежняя Ифа не увлекалась травкой.
За шесть лет нашего знакомства я видел ее с сигаретой один-единственный раз — на дискотеке для первогодков она взялась добить окурок Рэмбо, а после ее рвало фонтаном. В нашей паре косячил я, а не она.
Моллой разыграла свою козырную карту, чем сломила меня окончательно, вынудила обнажить перед всеми душу.
— Молодец. — Обреченно вздохнув, я стиснул ее бедро и привлек Моллой к себе. — Этот раунд за тобой.
Хотя я жил как на вулкане и с трудом представлял свое будущее, ясно было одно — куда бы ни вывела меня кривая, Моллой никогда не утратит надо мной власть.
— Этот раунд? — Моллой дерзко посмотрела на меня безумно сексуальными зелеными глазами и вздернула идеально выщипанную бровь. — Запомни, я всегда выигрываю.
Да, на свою голову.
Она прижалась ко мне плотнее, ее грудь терлась о мою при каждом вздохе. Я сходил с ума от возбуждения. Вокруг оживленно болтали, но голоса доносились как сквозь вату: все внимание было приковано к той, что терзала меня с первого дня знакомства.
Потому что я любил ее.
Всем своим существом любил все ее существо.
Любил плюсы и минусы.
Упивался и теми, и другими.
От нее замирало сердце и кружилась голова.
Не отводя от меня глаз, она провела алым ногтем по моей груди, подцепила пряжку ремня и притянула к себе.
Твою мать.
В продолжение пытки Моллой убрала мою ладонь со своего бедра и положила ее на свою роскошную задницу. Привстав на цыпочки, она обвила меня рукой за шею и приблизила мое лицо к своему.
— Ты такая сволочь.
— Знаю.
— Ты меня уничтожил.
Боль молнией пронзила грудь.
— Знаю.
— Плохой мальчик. — Обдав меня горячим дыханием с запахом алкоголя, Моллой прошептала: — Проси прощения.
Доведенный до крайности, разгоряченный, я покорно капитулировал. Я слишком любил ее и слишком устал, чтобы сопротивляться напору собственных чувств.
— Прости.
— Мало стараешься.
— Прости меня, пожалуйста.
— Хороший мальчик. — Ее язык щекотал мое ухо, наши тела соприкасались. — А теперь скажи, что любишь меня.
Мой ответ последовал незамедлительно:
— Я тебя люблю.
— Повтори.
— Люблю тебя.
— А как?
— Безумно.
— Хм. — Стиснув мою ладонь, она повела меня на танцпол, а я по заведенной традиции даже не думал сопротивляться — потому что именно эта девушка была самой большой моей зависимостью. — Что ты задумала?
— Ты разбил мне сердце. — Она положила мои ладони себе на бедра и, приблизившись вплотную, обняла за шею. — А значит, обязан как минимум подарить танец.
Возразить не хватило ни сил, ни духу. Я привлек Моллой к себе и мысленно поблагодарил водку, поскольку терпеть не мог танцевать. Впрочем, Моллой умела вить из меня веревки.
Опьянев от алкоголя и угрызений совести, я сомкнул пальцы на бедрах прильнувшей ко мне Моллой, и мы медленно закачались под грустную мелодию «Lightning Crashes» группы LIVE.
Когда в сознание проник смысл куплетов, меня словно придавило чугунной плитой.
— В чем дело? — насторожилась Моллой, моментально уловив перемену в моем настроении.
— Ни в чем.
— Джо?
— Так, просто. — Я с горестным вздохом покачал головой. — Это из-за песни.
— А что с ней не так?
— Она напоминает о ней.
— О ком? — Взгляд Моллой смягчился. — О маме?
Стиснув зубы, я отрывисто кивнул.
— Стремно, сам знаю.
— Ничего не стремно. — Она обхватила мое лицо руками и притянула к себе. — Посмотри на меня.
Смотреть на нее было невыносимо.
Невыносимо было осознавать всю глубину своих чувств и понимать, что со мной ей не светит ничего хорошего.
— Посмотри на меня, — повторила Моллой; зеленые глаза прожигали насквозь под душераздирающую мелодию. — Не отворачивайся. — Вздрогнув, она теснее прижалась ко мне. — Давай эта песня станет нашей.