Всё шло хорошо – дежурства, перерывы, поесть в компании наших. Никто никого не пинает, не обливает, подножки не подставляет. Принц занимался, чем положено – с кем-то танцевал, с кем-то разговаривал, до кого-то докапывался. Король с королевой возглавляли празднество – где-то в первой паре, где-то сидя на тронах. Король выглядел бледноватым, но в целом живым, наверное, всё не так плохо пока.
Уже в финале мы с парнями просто стояли у фуршетного стола и ржали. Гостей оставалось мало, многие разъехались и разошлись спать. Принца уже полчаса как вообще никто не видел. Королевская чета отбыла вот только что, но по традиции музыканты играли ещё с четверть часа, до условленного времени, и в эту четверть или половину часа обычно уже ничего не происходило. Разве что нравы были посвободнее, и те, кто дожил, могли пригласить на танец – кого-нибудь, кого обычно нельзя или нежелательно, пойти выпить или сделать что-нибудь ещё, не вписывающееся в торжественный этикет и протокол. Музыканты могли сыграть что-нибудь разухабистое, не слишком подходящее дворцовой бальной зале, и обычно находились желающие под это потанцевать. Ещё нередко прямо в бальную залу приносили алкоголь, что в обычном режиме запрещено, и не стеснялись употреблять.
Тут-то оно всё и случилось.
Меня позвал слуга – сказал, нужна помощь кого-нибудь из гвардейцев, например, ваша, госпожа. Ну ок, помощь, я кивнула своим, что я иду, и пошла. Шли мы недалеко, буквально на ближайший балкон. Слуга открыл мне дверь, поклонился и испарился, я вышла.
- Очень рад видеть вас, госпожа Лиза, - произнёс выступивший из темноты Тристан.
Я быстро сделала шаг назад, но он оказался быстрее – ну да, это я весь бал на ногах, в карауле и вообще в напряжении, а он-то просто так. Он схватил меня за плечо, притянул к себе и принялся целовать.
А что я? Я сначала пнула его хорошенько, он отлетел к перилам балкона и смотрел изумлённо – неужели в первый раз получил за наглость и за то, что руки распускает? Типа, принц, и всё можно, все молчат и терпят?
- С ума сошла, - усмехнулся он гаденько, подошел, снова схватил за плечо…
Рука моя взлетела и врезалась в его рожу, и это была даже не пощёчина, а кулак в нос. Я, конечно, девочка, но я же ещё и гвардеец, да?
Из носа потекла кровь, и почему-то это так изумило его, что он остановился, вытарашил на меня свои голубые глазищи и разинул рот, будто силился что-то сказать, но у него не выходило. Как рыба, честное слово. Только сипение какое-то и доносилось.
- Лиза, ты здесь? – о, слава всем высшим силам, наши.
- Да, сэр Ланселот, - выдохнула я с облегчением.
Сейчас Ланс всё разрулит.
- Что, черт возьми, здесь происходит? – он переводил взгляд с принца на меня и обратно.
- Его высочество запнулся и упал. Почему-то на ровном месте. Устал, наверное, - немного картинно вздохнула я. – И так неудачно, что прям нос разбил.
- Ваше высочество? – повёл бровью Ланс.
- Я… Она… - принц по-прежнему не мог прийти в себя.
Что, не знал в жизни поражений, да? Так теперь знай.
- Что с вами случилось?
- Я… я запнулся и упал, - внезапно подтвердил принц.
С чего это? Так-то я уже была готова признаться, что дала ему в рожу.
- Вам помочь добраться до ваших покоев? – поинтересовался Ланс.
- Спасибо, я справлюсь, - кивнул принц.
Правда, Ланс всё равно отправил кого-то приглядеть, доберётся ли. А Тристан на прощание злобно глянул на меня – мол, погоди ещё, разберусь я с тобой.
Мы остались с Лансом вдвоём, и я выдохнула.
- Что случилось, Лиза? – спросил он меня уже совсем другим голосом.
- Прятался тут, послал слугу привести меня, а как я пришла – полез целоваться. Ну, я сначала пнула его, а потом в рожу дала, - честно призналась я. – Меня уволят, да?
- Что сделают?
- Ну, выгонят взашей.
- Разберёмся, не торопись. Я ещё сам спрошу Тристана, какого чёрта. И что происходит. А сейчас – пошли уже, поздно.
И мы пошли в наше крыло, потому что и впрямь было уже поздно.
18.
Всю следующую неделю я выходила из гвардейского крыла только в сопровождении кого-нибудь из наших парней. Даже не Ланса, нет, с Лансом мы теперь разве что болтали вечерами в нашей трапезной. Сидели, смотрела в окошко, держались за руки. Иногда даже слова были не нужны – сидим, и здорово. И не нужно больше никого и ничего.