Пыталась прислушаться и различить посторонние звуки, но кроме пения сверчков и ржание вдали лошадей не было слышно ни звука. Даже шум толпы и музыка с ярмарки больше не доносились до меня. Стихли голоса.
Мне стало не по себе. Возвращаясь, я ускорила шаг. Направилась прямиком к дереву, где должна была встретиться с Отважным Охотником. Время от времени оглядывалась по сторонам, стараясь все-таки увидеть неприглашенного гостя, умудрившегося побеспокоить моё одиночество.
Я всегда доверяла своему предчувствию. Оно сейчас просто вопило: «Опасность! Беги!». Вместо того, чтобы послушаться его и бежать со всех ног, каждый шаг удавался мне с трудом. В какой-то момент просто остановилась.
Страх сковал мои движения. Это был не просто страх, когда страшно во сне, и ты знаешь, что проснешься и все покажется вымыслом.
Это был безумный, дикий, подкрадывающийся страх. Страх неизбежного, невозвратного и опасного. В эту минуту я чувствовала себя бабочкой, попавшей в паутину и ждущей своей смерти, своего паука-губителя.
Долго мне не пришлось ждать. Передо мною появилась большая тень, показавшаяся мне чрезвычайно знакомой:
- Кто вы? Что вы от меня хотите?
Он ничего не ответил. Быстро, одним легким прыжком, очутился возле меня.
Я только открыла рот, чтобы закричать, позвать на помощь, но… …не успела. Он быстрым движением зажал рот рукой. Сдавил меня словно в тиски. Пытаясь освободиться, только больше оказывалась прижата к его телу.
Его учащенное дыхание, блестящие глаза, наполненные похотью, говорили о том, что он меня не отпустит. Использует в своих грязных целях.
От этих мыслей меня стало подташнивать и не хватать воздуха. Становилось мерзко на душе. От его прикосновений я ощущала себя гадко, будто обваляли в грязи.
Собравшись с последними силами, готовилась нанести удар ногой в пах, но не получилось. Мои силы – ничто по сравнению с его. Это как сравнивать день и ночь, как пушинку с камнем. Подходящий момент я упустила давно. Сейчас я не могла пошевелить ни руками, ни ногами, ни головой.
Могла только чувствовать его руки на себе. Продолжая зажимать рот ладонью, другая рука изучала моё тело – пальцами проводил линии по моим бедрам, животу, груди и шеи. Коснувшись подбородка, он резко вздернул его вверх, и наши глаза встретились. Тихо прошептал мне на ухо:
- Наконец-то я нашел тебя, птичка. Или как там тебя называют? Волчица… - расплылся в торжествующей ухмылке.
Наблюдал за моей реакцией, и одновременно двигал рукой вдоль моей шеи то вверх, то вниз, то медленно, то быстро, то осторожно, то применяя силу.
С наслаждением продолжил говорить, мурлыкая себе под нос:
- Посидишь немного в клетке. Скоро станешь моей женой. А сейчас - немного поспи.
Это последнее, что я услышала. Он нащупал какую-то точку у меня на шее и нажал на нее. Боль разлилась по всему телу. Она была настолько сильной, что я потеряла сознание, так ничего не ответив ему на его заявление.
Глава 5.1. Лунный Свет. Воспоминания
Насколько я помню своё детство, оно у меня было беззаботным и радостным. Я жила в окружении любящих меня людей. Брат Отважный Охотник постоянно баловал меня, приносил из похода сладости и красивые вещи.
Родители воспитывали меня в строгости, по обычаям, но иногда потыкали моим прихотям. Закрывали глаза на мои шалости. Ведь я их единственная дочь. Я редко пользовалась этой привилегией, но метко. Особенно когда мне совсем было грустно, нечего делать и очень хотелось перемен, ярких красок в жизни.
Долго ли длилось моё счастливое детство? Мой ответ - нет.
Детство закончилось быстро, с появлением моего первого видения. Это случилось, когда мне исполнилось шесть лет. Нет, чтобы молчать и наслаждаться своим преимуществом – всё знать, а я без умолку говорила и говорила.
Была такой наивной, такой несмышлёной и совсем маленькой девчонкой. Всегда рассказывала правду всем и о каждом. О том, что должно произойти с этим человеком. Думала, что помогаю, предупреждаю об опасности. На самом деле делала хуже только себе. Какой же я была глупой! Только сейчас я понимаю это.
Мне никто не верил. Не верил моим видениям. Как только я начинала говорить, сразу же выпроваживали меня на улицу и махали руками вслед.
Только когда сбывалось мною сказанное, все на меня смотрели странно испуганными глазами. Я бегала вокруг них и восклицала: «Я же говорила! Говорила, что так будет!»