Вскочив на ноги, я понял, почему наемник не подстрелил меня, когда я, подобно мешку с тряпками, болтался надо рвом. Да это был и не наемник. Обыкновенный кухонный слуга из другого рода. Вдобавок старик. Он не сумел попасть мне в спину с такого мизерного расстояния. Двое стражников, очевидно помогавшие ему, бежали по коридору прочь. Лук упал на каменный пол. Не было ни малейшей необходимости даже подходить и щелкнуть старика по лбу. Незадачливый убийца явно медленно умирал от страха.
— Веди меня, — сказал я королеве и пошел за ней.
Жены у братьев Моро были очень красивы. Ничуть не хуже королевы. Когда я собрал их вместе и повел перед собой, королева поняла, что ее обманули. Но меч в моей руке и угрюмое выражение лица не располагали к спорам. Дальше меня вела сестра. По дороге я подбирал всех молодых и более-менее привлекательных женщин и с помощью веревки соединял их. Обычно так делали при набегах северные пираты. Но я поступал так не из жажды наживы. Я не собирался продавать пленниц на невольничьих рынках. Когда господа разоряют деревни, лишь самым ловким и быстрым из мужчин удается добежать до лесу. Ничего. Сегодня днем у трех дубов будет большой праздник. Нашим ребятам надоела холостая жизнь. Господа кичатся благородным происхождением, но перед нашими детьми они не смогут это сделать. Я уверен, что в моем будущем ребенке будет половина благородной крови. И скорее всего из королевского рода Корта.
Наша процессия вышла на двор. Мужчины сжимали кулаки. Их душила злоба и парализовал страх. Шлем великой богини, кроме зеленого света Нуума и красных факелов, отражал желтые лучи поднимающегося Сорва. По преданиям, туда переселялись души погибших.
До восхода солнца было еще много времени. Девушки из прислуги вывели множество лошадей и мулов. Они же, под моей охраной, нагрузили их провизией из погребов. Весь караван, направляемый моей сестрой и ее подругами, вышел из крепости по спущенному мосту.
Я обратился к обитателям замка:
— За все, что я сделал сегодня, вы должны благодарить не меня. Вы должны благодарить другого человека. Это — король Моро. Никто не просил его уничтожать наши деревни, уводить наших девушек. Я поступил намного лучше него: все вы живы, целы и невредимы. Все вы можете сделать выводы из происшедшего и не повторять ошибок Моро.
У нескольких деревянных построек и у ворот я разбил подмеченные мной и доставленные туда бочки с нефтью. Костры должны были на некоторое время занять хозяев замка. Мало ли до чего можно додуматься в отчаянии.
Выехав за ворота, я принялся подгонять лошадей и мулов. Вскоре наш невольничий караван перешел ручей. На краю неба показались солнечные лучи. До спасительного леса, где ждали меня ребята, было уже недалеко. Шлем немилосердно жал голову. Я снял его и положил в мешочек у седла. Медь, из которой он был сделан, ничего не стоила, но позолота, а главное, уникальный рубин были настоящими. Сам король Моро не смог бы так просто разоблачить подделку. Проклятый король Моро… Со вчерашнего вечера он пьянствовал у барона Тхо. Сейчас, скорее всего, он спит в объятиях какой-нибудь служанки. Когда король Моро вернется домой… Не знаю, что он будет делать. Даже короли не отваживаются сунуться в Большой Полосатый Лес. В нем ведь нет людей, которые закляты на верность золотым шлемам. Слава великой богине!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВ
ЖЕЛЕЗНЫЕ МЫШЦЫ
Неформально-экспериментальный обзор
кинофантастики
I. “ДУРНОЙ БИЛЛ”. КИНОСЦЕНАРИЙ
Показаны живописные горы на фоне странного фиолетового неба и синего солнца. У крутого обрыва, огороженного перилами, толпа грязных людей в лохмотьях, полулысых, со струпьями на лицах, внимает оратору. Маленький толстый человечек, тоже со струпьями, в драном смокинге и столь же рваном цилиндре, с которого так и сыплет радиоактивный песочек, вдохновенно вещает:
— Леди и джентльмены! Сегодня финальный поединок самых сильных, самых ловких, самых бесстрашных мужчин нашего времени. Победитель получит главный приз! — сняв цилиндр и смахнув набежавшую слезу, он махнул рукой. — Начинайте!
В небо взвивается желтая ракета. Толпа в восторге визжит и бросается к перилам. Там, внизу, на сравнительно ровной площадке, с трех сторон окруженной неприступными скалами и кончающейся жутким обрывом, на расстоянии километра в полтора друг от друга, находятся две машины.