— Два слова.
— Слушаю.
— Ваше сиятельство, вы с Авермалем дальше работать будете?
За зиму Лиля набралась от шевалье хороших манер. А он, незаметно для себя, перенял кое-что из жаргона 21-го века. Даме — и вдруг работать! Да раньше бы он и слова-то такого сказать не посмел! а тут…
— Не знаю. А что?
— Что будет при дворе — неизвестно. Но вы — графиня Иртон. Если что — мы ведь сюда вернемся…
Лиля кивнула. Она поняла. Если что — Лонс-то сюда точно сбежит с супругой и рушить отношения с Авермалем ему дело последнее. Так что надо бы…
— Что ты предлагаешь?
— Товары ему отослать. Деньги с него Лейф получит, это и так хорошо.
— А Мири? Да если бы с ее головы хоть волосок упал. — Лилю затрясло.
Шевалье вздохнул.
— Ваше сиятельство, ведь этого не случилось.
— Но могло.
— Так Дарий и не сильно виноват. Там второй орал…
Тоже верно.
— Ладно. Товары отошлю. Но подарки — нет.
— Так подарки и есть излишек. Нам в столице все пригодится, — тут же согласился Лонс. — Ваше сиятельство, я распоряжусь?
— Сама распоряжусь. Кого-нибудь из вирман позови, Олафа там, или Ивара…
Лонс вылетел за дверь. Лиля потерла виски, в такие моменты ей хотелось обриться под ежика. Корона из кос давила на голову не хуже тернового венца. А то и посильнее. Вес-то несопоставим…
Ладно. Сейчас дождемся вирман — и спать, спать, спать…
Только перед этим…
Торий вернулся домой не слишком довольным.
Дарию досталась затрещина, жене ругательство… и барон заперся в кабинете. Где и глушил наливку, пока в дверь не постучались.
— Господин барон, тут, говорят, от графини Иртон…
Барон подскочил и помчался вниз.
Сундук был небольшим, но несли его очень осторожно. Двое вирман смотрели без всякой приязни. Но и за оружие не хватались.
— Ее сиятельство просила передать.
Письмо было кратким.
Господин барон. В силу сложившихся обстоятельств, ужин не состоится, но рушить наш договор из-за глупости вашего отпрыска и его друзей я не стану. Поэтому передаю все причитающиеся товары для последующей перепродажи.
Уйти так просто вирманам не удалось. Они были всячески обласканы, чуть ли не силком накормлены, напоены и едва не расцелованы, пока барон писал ответное письмо.
Ваше сиятельство…
Я могу только еще раз упасть ниц у ваших ног, умоляя о прощении. И отметить, что Ваше великодушие не уступает Вашей красоте.
Я благодарен Вам и надеюсь увидеться еще раз — завтра на службе.
Вы всегда можете на меня рассчитывать.
Немного зеркал, немного кружева, стеклянный разноцветный бисер, стеклянные кубки разных цветов… бешеная прибыль.
Дария отец не выпорол. Но посадил на хлеб и воду на три десятинки. С молитвами. Для пущего вразумления. Впрочем, Дарий был и так счастлив без памяти, что легко отделался. И даже слегка был благодарен графине Иртон. Если бы она разорвала партнерство…
А вот Томми пришлось намного хуже. Сидеть он не мог больше десятинки. А потом еще месяц сидел на хлебе и воде под домашним арестом.
Какой козел придумал, что служба должна начинаться на рассвете?
Какой козел изобрел такие ранние рассветы?
Все — козлы. Спать хочу.
Лиля откровенно не хотела идти на службу. А никуда не денешься. Надо…
Вирмане и ханганы остались на кораблях. Лилю сопровождали пастер Воплер, Лонс Авельс, Миранда, еще несколько людей Лейса, мастера, кружевницы…
В этот раз Лиля шла пешком. Благочестие-с…
У храма она встретилась с Торием Авермалем. Тот прибыл со всей семьей, кроме Дария. Раскланялся с Лилей, рассыпался в комплиментах, но Лиля приняла их сдержано и холодно. Вы еще не заслужили полное прощение. Договор есть договор, но не дружба.
Служба шла.
Патер Лейдер пел. Красиво, никуда не денешься. Но в шесть утра Лиля предпочитала спать. И подольше.
Но наконец все закончилось. Лиля решила подождать, пока все не побеседуют с патером, но куда там. Симон Лейдер почти сразу после службы подошел к ней, раскланялся — и пригласил в гости.
Лиля вздохнула. Оставила Миранду на попечение Марсии — и вместе с пастером Воплером прошествовала за Лейдером.
В «гостиной» было тепло и уютно. Горел камин, стояли кресла… Патер лично сопроводил графиню к одному из кресел, поцеловал ручку и улыбнулся так, что Лиля ощутила желание заехать ему в зубы.
А нечего на грудь глядеть такими сальными глазами…