Больше лет обучения, больше знаний, больше технологий, больше работ - но во многих областях прогресс идет медленнее? В 2008 году экономист из Северо-Западного университета Бенджамин Джонс предложил элегантную теорию, объясняющую замедление темпов развития науки. Она начинается с двух простых наблюдений. Во-первых, никто не рождается экспертом. Во-вторых, общий объем экспертизы в любой заданной области знаний - скажем, в физике или химии - растет со временем, по мере того как мы разгадываем тайны мира природы .(43) Когда мы накапливаем экспертизу в такой области, как медицина, это похоже на срывание самых низко висящих плодов с дерева. Чем больше низко висящих фруктов мы , тем выше на дерево нам приходится забираться, чтобы собрать плоды, и тем больше ресурсов нам для этого требуется. Джонс назвал эту нарастающую проблему "бременем знаний".
Бремя знаний не просто правдоподобно. Оно практически очевидно. Возьмем один простой пример: Первым элементом, открытым и зафиксированным европейским ученым, был фосфор. История гласит, что в середине 1600-х годов один немецкий алхимик провел небольшой домашний эксперимент, суть которого в кипячении мочи, выпаривании мочи и нагревании остатков.44 Получился фосфор. Сегодня этот эксперимент может повторить практически любой школьник, изучающий химию (пожалуйста, не надо), но не стоит ожидать, что это откроет какие-то новые научные границы. Последние открытия элементов были немного сложнее. Элемент 117, теннессин, был открыт только после того, как в лаборатории Теннесси создали изотоп редкого металла беркелия и отправили двадцать два миллиграмма радиоактивного материала в Россию, где отдельная группа ученых в центре ядерных исследований в течение 150 дней облучала его пучком из 6 триллионов ионов кальция в секунду и с помощью специального оборудования обнаружила слабый шепот теннессина, возникающего менее чем на секунду .(45) Хотя трудно сказать, как будет обнаружен следующий синтетический элемент, можно с уверенностью предположить, что он не будет обнаружен в кастрюле с горячей мочой.
Если этот пример кажется вам немного странным, попробуйте . Крестным отцом генетики был Грегор Мендель. В середине 1800-х годов чешский монах Мендель выращивал в саду своего монастыря горох разной формы, цвета и высоты. Он разводил растения гороха путем перекрестного опыления на протяжении нескольких поколений и заметил, что горох, похоже, передает свои признаки, производя предсказуемые скрещивания. Хотя его анализ, проведенный в 1866 году46, был опубликован без особого шума, группа ботаников позже заново открыла работу Менделя, независимо подтвердила принципы наследования и открыла область генетики.
Сто шестьдесят лет спустя генетика стала зрелой научной областью, прорывы в которой несколько сложнее, чем аккуратное садоводство. Например, мы еще не выяснили, как такое сложное заболевание, как шизофрения, возникает в результате взаимодействия множества генов и окружающей среды. Когда такая организация, как Институт Броуда в Кембридже (штат Массачусетс), захотела изучить генетические составляющие шизофрении, ученые секвенировали геномы тысяч людей по всему миру, ища общие черты у тех, кто страдает этим заболеванием. Такие исследования, называемые геномными ассоциативными исследованиями, требуют работы сотен генетиков, неврологов, компьютерных программистов, ассистентов и других специалистов в организованных командах на протяжении многих лет, чтобы сделать еще один маленький шаг к разгадке тайны шизофрении. Абсурдно представить, что один человек, даже такой гениальный, как Грегор Мендель, мог сделать все это в одиночку на своем заднем дворе.
В двух словах об этом говорит Джонс. Научный прогресс - это благословение, которое сопровождается проклятием. Нерешенные проблемы, как правило, сложнее решенных.
Если для поддержания темпов научного прогресса требуется больше ресурсов, это указывает на очевидное решение: нанимать больше ученых и тратить больше денег. не плохие идеи, они могут быть отличными. "За последние шестьдесят доля НИОКР, финансируемых государством, в экономике снизилась", - говорит экономист Хайди Уильямс .(47) Если расходы на науку являются основой экономического роста, это говорит о том, что США крайне недостаточно инвестируют в фундаментальные исследования.
Между тем привлечение в США блестящих иммигрантов на протяжении десятилетий было "секретным ингредиентом" успеха Америки в области науки и техники, считает Джереми Нойфельд, научный сотрудник Института прогресса. Некоторые из величайших достижений в истории США, включая Манхэттенский проект и программу "Аполлон", невозможно представить без вклада людей, родившихся за рубежом", - говорит он.48 Несмотря на то, что иммигранты составляют всего около 14 процентов населения США, на них приходится 23 процента патентов США с 1990 по 2016 год, 38 процентов Нобелевских премий США в области химии, медицины и физики с 2000 по 2023 год и более половины миллиардных стартапов США за последние двадцать лет .(49)