Александр оделся, осмотрелся, нашёл маленькую ванную комнату, скромно прятавшуюся рядом с кухней. С удивлением обнаружил на полочке свою зубную щетку, странную зубную пасту в плоской стеклянной баночке и новый бритвенный станок. Закончив с гигиеническими процедурами, он окончательно проснулся и поднялся на второй этаж в поисках Талли.
Заноза нашлась в спальне. Завернувшись в одеяло и игнорируя большую двуспальную кровать, Талли спала в кресле, обняв книгу в кожаном переплете. На спинке кресла, положив голову на макушку Талли, лежала упитанная ящерица и следила за ним черными блестящими бусинками глаз.
Помня наставления Ольги и свой долгий и утомительный поход через лес с белой змеей, Александр вежливо поздоровался с ящерицей, которая ответила ему интеллигентным, сдержанным кивком.
Александр присел на корточки возле Талли. Свет от лежащего на комоде маленького светящегося камня плохо рассеивал темноту, но он заметил мокрые ресницы и прикушенную во сне губу. Александр нахмурился и аккуратно, чтобы не напугать, погладил Талли по руке.
— Талли, пчелка, — тихо позвал он.
— Саша, ты уже проснулся? Как ты себя чувствуешь? — встрепенулась Талли.
— Со мной все хорошо, здесь холодно, давай переберемся на первый этаж, к камину, — подхватил ее на руки Александр.
Талли протянула руку Аширу, по которой он забрался и улегся на шее, спрятавшись за волосами.
— Все расселись? Всем удобно? Тогда поехали! — направился в сторону лестницы Александр.
— Познакомишь меня с другом? — спросил он, усаживая Талли в подушки и кутая ноги одеялом.
— Александр, познакомься с Аширом. Ашир — терб, — улыбнулась Талли, почесывая зажмурившегося от удовольствия друга.
— Очень рад знакомству, Ашир, — церемонно поклонился Александр. — Александр, человек.
— Ты действительно считаешь себя человеком? — услышал в голове мужской голос Александр. — Она не слышит, сейчас я общаюсь только с тобой.
— Поставлю чайник, — направился в сторону кухню Александр. — Какой чай заварить?
— Зеленый с имбирем, — ответила Талли, — там пирог с мясом, остыл уже…
— Хочешь поделиться со мной своими соображениями по поводу моей расовой принадлежности, Ашир? — заваривая чай, мысленно спросил Александр.
— Скорее, о видовой принадлежности, это знание может помочь тебе в будущем, —ответил терб.
— Кто ты, Ашир? Почему я должен верить умозаключениям говорящей ящерицы? — вошёл в комнату с подносом Александр.
— Поговорим вне дома, когда Талли уснет, я расскажу тебе о своих… умозаключениях, — ответил Ашир.
Александр поставил поднос на колени Талли и присел рядом.
— Согрелась?
— Угу, — ласково посмотрела на него Талли.
Александр Викторович Тихомиров, «ледяная глыба», как за спиной называли его недруги, таял под взглядом зеленых глаз, как снеговик в лучах тёплого весеннего солнца.
Талли поставила поднос на пол и потянулась к Александру. Обняла за шею и притянула к себе на лежанку.
— Можно я тебя рассмотрю и попробую на вкус? — улыбнулась Талли, ласково перебирая волосы на затылке Александра.
— Звучит странно, но заманчиво, — ответил он, севшим голосом.
— Ляг на спину, — стянула с него футболку Талли.
Александр откинулся на подушки, боковым зрением заметив скрывшийся на кухне хвост Ашира.
Талли скинула с себя халатик, оставшись в простой белой маечке и трусиках. Александр затаил дыхание, наблюдая за ней. Талли была красива и желанна, как недосягаемая сказочная мечта.
Она села на него верхом и начала кончиками пальцев рисовать замысловатые узоры на его груди. Александр держал себя в руках. Он запер своё чудовище в самом тёмном уголке души на тысячу замков. Ледяные тёмные желания никогда не коснуться его сказочной хрупкой девочки… Никогда!
Он гладил её ножки и наслаждался ласковыми изучающими прикосновениями. Медленно наклонившись, Талли невесомо его поцеловала, провела носом по щеке и стала спускаться, рисуя зигзаги из поцелуев на его груди. Александр поплыл окончательно. Нежные изучающие поцелуи Талли дарили ему больше удовольствия, чем откровенные умелые ласки всех его любовниц. Он хотел её до красной пелены в глазах. До безумия! Александр чувствовал, как его руки, гладящие стройные ножки, подрагивают. Ему было сложно. Он привык доминировать…