— Ашир, это может тебе навредить? — нахмурилась Талли.
— Нет! Но у тебя может вырасти самый умный и сильный терб в истории, — ответил Ашир, — и да, я объяснил Александру, что такое инициация рехет…
— Аа…эээ… И как он это воспринял? — неуверенно посмотрела на мужчину Талли.
— Александр довольно умен и дальновиден для того, чтобы правильно расставить акценты и воспользоваться полученным от тебя даром, — с интонацией довольного своим учеником профессора ответил Ашир.
Время остановилось. Минуты, как пылинки, попавшие в луч света, замедлили свой бег. Александр медленно тонул, пойманный теплым взглядом Талли. Он полюбил первый раз в жизни… Он полюбил глубоко, самозабвенно, без права на ошибку, тот единственный раз, который делит жизнь на до и после, отсекая и сжигая все наносное в высоком ночном костре. В глубине ледяной души, рвалась из запертой клетки его сущность — сила, требуя обмануть, приручить, забрать, спрятать… Но он не позволил своей истинной сущности вырваться…
— Бегемот, что с тобой? — услышал он тихий голос Талли.
Александр глубоко вздохнул и затянул её к себе на колени.
— Все хорошо, Талли, я просто задумался, — ответил Александр, уткнувшись носом в ее волосы.
— Александр Викторович…
— Я за него…
— Саш… Я хочу…
Александр отстранился и заглянул ей в глаза, при этом его рука совершенно не двусмысленно забралась под майку Талли и ласково пересчитывала пальцами позвонки.
«Какой же дар достался тебе, Саша?» — думала Талли, вглядываясь в его лицо. Горячая мужская рука разгоняла по телу желание. Изумрудные нити её силы мягко потянулись к Александру.
— Так что же хочет моя пчёлка? — прошептал ей на ушко Александр.
— Тебя и пять дней одиночества на двоих, — уткнувшись лбом в его шею ответила Талли, — Саша, пожалуйста… Я хочу тебя!
— Все, что пожелает моя госпожа! — подхватил её на руки мужчина и вышел из кухни.
Ашир проводил Александра и Талли задумчивым взглядом и растянулся на подоконнике в ожидании всплеска энергии рехет, так нужной ему для дальнейшего развития и доступа в хранилище додревних знаний.
Сотни лет уснувшая душа Судьи была заточена в терб. Сменялись эпохи и правители, миры, наделенные энергией Вселенной, чередовались с техногенными, пахнущими железом и погибающей природой… Империи, союзы, конгломераты, как бесконечная шахматная партия… Лязг мечей и шипящий гул боевых звездолетов отражались многоголосым эхом в памяти Ашира… Память безжалостно вела его сквозь время, показывая лица его подопечных терби, и никого, никого он не смог спасти! Жизни всех его девочек всегда прерывались на пике силы! Меркли теплые улыбки… Серым пеплом смерти, подергивались разметавшиеся кудри… Гасли наполненные добротой и светом жизни глаза…
Проживая вместе с ними жизни, помогая и защищая по мере своих, ограниченных создателями терба возможностей Ашир впитывал чувства, учился понимать и принимать решения рехет и поймал в итоге за прозрачный краешек замысел Вселенной и Создателя, подаривших Вселенным рехет.
Но нет, в этот раз он посмотрит в глаза Судьбе и, если понадобиться, отдаст свою жизнь и заберет сотни чужих! За свою рехет, подарившую ему шанс вернуться и вспомнить своё предназначение! Тайна, живущая в Талли сжигала проснувшуюся от тысячелетнего сна душу Судьи, и он спешил, задыхаясь от страха, не успеть, не успеть спасти! Слишком долгий и тяжелый путь ему предстояло пройти, чтобы вернуть свою силу и спрятать за своей спиной терби, его последнюю терби...
Искрящиеся росой утро сменилось солнечным осенним днем. День, наигравшись с солнечными лучами и ветром, устало уснул, накрывшись теплым одеялом вечерних сумерек.
Талли аккуратно выбралась из крепких объятий спящего Александра и вышла на террасу, накинув на плечи большой вязанный плед. Лес жил своей обычной вечерней жизнью. Талли подняла глаза в бирюзовое небо. Тихий вечер, запахи осеннего леса и приятная усталость! Александр был неутомим…
Талли тихо рассмеялась, подхватила на руки Ашира, пробравшегося за ней на террасу, и решила затопить баню и устроить Александру банный вечер по всем ведьминским правилам. Оставалось всего четыре дня, временные петли отнимут у них несколько счастливых медовых дней, но эти дни останутся бесценной драгоценностью и станут якорем… Когда будет тяжело, трудно и, скорее всего, больно, когда душа будет просить сил и терпения у Вселенной, память, пощадив свою хозяйку, окутает и согреет её воспоминаниями об этих днях…