— Ничего страшного, я не обижался.
Лир, не задумываясь, прощает его. За каплю тепла и заботы со стороны мужа он готов простить что угодно.
— Этот букет для тебя, — Рихард кивает на стол и кратко целует Лира в губы. — В честь примирения. И, — муж достает с кармана коробочку. Открывает, а в ней красивые серьги. — Это в знак моего извинения за то, что не пошел с тобой на похороны дяди Коди.
Лир сглатывает. Никакие серьги не загладят ту ситуацию, но он не озвучивает эту мысль. Автоматически улыбается, принимая коробочку из рук альфы. Ему достаточно того, что Рихард проявил к нему внимание и впервые за долгое время подарил цветы.
Сегодня пятница, но муж не спешит на работу: взял выходной. Вместо завтрака Рихард предлагает ему поехать на кладбище и навестить Коди. Лир чувствует, что что-то не так: муж давно не был к нему таким внимательным. Что заставило его поменяться? Но в груди зреет наивная надежда, что Рихард заметил, как много он делает для него, и начал это ценить.
Они едут на могилу Коди, после обратно. Дома Лир обнаруживает Сэдди, и не просто так, а на кухне. Сын приготовил для них яичницу с беконом, разделяя по порциям и ставя на стол.
— Удивительно, — не сдерживает улыбки Лир. — Молодец, сыночек, — он пробует еду на вкус, немного пересоленную и с яичной скорлупой. — Очень вкусно.
— Это ты так заглаживаешь вину за то, что не ночевал дома? — Рихард, как всегда, строг.
— Ну оте-ец, — тянет Сэдди, состроив виноватый вид. — Я ночевал у Рея дома, можешь ему позвонить и убедиться.
Они завтракают за непринужденным разговором. И эта атмосфера по настоящему нравится Лиру. Он даже начинает верить, что теперь у них все будет, как раньше — в те времена, когда они были молоды, а Сэдди совсем маленьким, послушным. Он и мысли не допускает, с чем могут быть связаны такие перемены. Возможно, муж поговорил с Сэдди и образумил его. Скорее всего, так оно и было.
В любом случае, сейчас Лир чувствует себя намного лучше. От вчерашней тоски мало что остается. Он делится с родными новостью, что скоро они переедут в центр города, элитный район, откуда Рихарду намного ближе добираться до работы. Показывает бумаги, а муж говорит, что разберется с оформлением. У Рихарда брат работает на соответствующей должности: он сделает все быстро и задним числом, так что очень скоро они смогут начать перевозить вещи.
После тесной двушки квартира Коди кажется королевскими хоромами. Но все-таки Лиру неспокойно. Для него кощунственно то, что они так легко перебираются в место, где еще недавно жил его дядя. Не прошло и девяти дней — разве это правильно?
Этим же вечером муж приносит ему какие-то бумаги, взятые у брата.
— Он завтра уезжает в отпуск, — сообщает Рихард. — Сказал быстро подписать это и привезти ему, а то у него скоро кончается рабочий день. А под утро брат уже улетает в теплые страны на целый месяц, и оформить квартиру никак не получится, придется ждать или волочиться по другим, а ты знаешь, как это дорого и долго.
— Знаю, давай сюда, — поспешно кивает Лир. Рядом за столом сидит Сэдди, такой же тихий, как с утра. Он смотрит на сына, переводит взгляд на бумаги перед собой, берет ручку.
Лир присматривается, пытаясь прочитать небольшой шрифт. В последнее время у него село зрение.
— Быстрее, у нас осталось полчаса, он скоро уедет, — подгоняет его муж. — Вот тут ставь, — тыкает вниз страницы. Лир подписывает. — И на этой странице, и тут тоже, — указывает альфа.
Он подписывается, стараясь выводить подпись быстро и красиво, чтобы была везде одинаковая.
— Я возьму твой паспорт.
— Бери, там, в моей сумке, — кивает ему Лир.
Он уже в предвкушении, когда наконец-то сможет держать в руках свидетельство того, что у него есть личная недвижимость. Дом, который принадлежит ему. Лир так любил гулять у реки, а теперь сможет каждое утро смотреть на нее, сидя на широком балконе в кресле за чашечкой кофе. Жизнь и правда налаживается.
Пока Рихард уезжает разбираться с документами, он отправляется в центр города. Гуляет неспешно, почему-то вспоминая о том, что произошло несколько дней назад на набережной. Арон… был ли он искренний с ним? Альфа выглядел серьезным и было заметно, что ему некомфортно напрямую говорить о чувствах.
Лир старается прогнать надоедливый образ из головы. У него есть муж и взрослый сын. Но сознание вопреки подкидывает картинки. Темнота, снег, свет фонаря над головой. И Арон — в темном пальто, с русыми длинными волосами, завязанными в небрежный пучок. С внимательным взглядом и сдвинутыми к переносице бровями. Лир осуждающе качает головой. Да, он любит вот так оценивать прохожих, но об Ароне лучше забыть.
Он добирается до квартиры дяди, открывая ее своим ключом.
Лир осматривается, придумывает, какие обои поклеить, какие вещи где поставить. Коди всегда повторял ему, чтобы он не переживал о нем после его смерти и жил дальше. Но Лиру все равно не по себе находиться в этом доме. Тем более, в качестве хозяина.
В большинстве комнат хороший ремонт. Мебель дорогая. Некоторые предметы старинные — Коди собирал антиквариат. У него должна быть коллекция старых марок, продав которые, можно купить еще одну такую же квартиру. Но Лир не собирается продавать без надобности то, что его дядя собирал всю свою жизнь. Это надругательство над памятью о нем.
Лир планировал остаться тут на ночь. Так и сказал мужу с сыном — мол, вернется утром, ему нужно побыть одному и привыкнуть к мысли, что дяди больше нет, и он будет жить в его доме. Он проверяет телефон. Звонков нет, значит, все нормально. Но Лир замечает краем глаза значок с сообщением на соцсети. Он редко туда заходит, разве что перекинуться несколькими словами с давним другом со школы — Ориэллом.
Лир нажимает на диалоги, и видит, что это далеко не Ориэлл. На фото в кружочке он узнает Арона и сглатывает. Колеблется мгновение и все-таки нажимает. Ему высвечивается диалоговое окно с несколькими сообщениями. Два дня назад: «Привет. Как ты себя чувствуешь?» — первое. Дальше день назад: «Не хочешь поговорить?» и «Скажи, если нужно с чем-то помочь или отвезти куда-то».
Он немало удивляется. Сидит и перечитывает еще раз, не зная, как ответить, и стоит ли вообще отвечать. Но раз прочитано, то будет неправильным игнорировать. Он набирает «Привет», но стирает, исправляя на «Здравствуй». Думает. Да, Арон обращается к нему, как к одногодке, но стоит ли следовать его примеру?
Он по быстрому отвечает, отказываясь от предложенной помощи и разговора. Лир не имеет права общаться с другим альфой, проявляющим к нему внимание. Кольцо на пальце — не просто украшение.
Он блуждает по дому, слушает тишину. Заходит в одну из гостевых спален, думая переночевать сегодня тут. Но атмосфера давит на него. Перед глазами бледное лицо старика. Ему кажется, будто его призрак находится сейчас тут и смотрит осуждающе, обвиняя в том, что Лир так быстро решил перебраться в доставшийся по наследству дом. Он не выдерживает сожаления и одиночества — для комфорта ему нужны люди рядом. Срывается с места.
Лир быстро собирается и решает возвращаться домой, не предупреждая наверняка спящих мужа с сыном. Кое-как вылавливает маршрутку, протискиваясь между пассажиров. В квартиру проходит тихо, на цыпочках. У Рихарда очень хрупкий сон.
Он заглядывает сначала к сыну, но того, оказывается, нет. Наверно, снова пошел к Рею с ночевкой.
Лир вздыхает. Подросток и есть подросток — и что с него взять? Сэдди хочется веселиться, и он может понять его рвение.
Однако из спальни доносятся какие-то странные звуки. Он подходит ближе. Скрипы кровати, приглушенные… стоны? Лир распахивает дверь, и в свете настольной лампы отчетливо видит, как какой-то омега движется на Рихарде.
Они занимаются сексом.
Лир врастает в пол, холодея.
Рихард обращает на него внимание, приостанавливает омегу, положив ему на бедра широкие ладони. Альфа смотрит на него, но сожаления в нем не видно.
— Выйди отсюда, не видишь? Я занят.
И они, как ни в чем не бывало, продолжают. Омега начинает непристойно громко стонать, чем окончательно выбивает Лира из себя.