- Поскольку вы съели все пончики, я пороюсь тут, может, найду что-нибудь съедобное.
- Там есть манго.
- Правда? А они действительно вкусные? Как вы их едите?
- Возьмите нож в ящике, -- посоветовал он. - Срежьте шкурку и отрезайте ломтики или просто кусайте. Но ешьте над раковиной - манго очень сочные.
Действительно, вскоре сок потек по ее подбородку и рукам. Кэм вскочил, подал ей кухонное полотенце, и они вместе смеялись, пока он помогал ей вытираться.
Но это длилось лишь несколько мгновений. Казалось, он не желал, чтобы им было хорошо вместе. Пока она мыла раковину, он снова уселся за стол, как будто хотел быть подальше от нее. Но она не обращала на него внимания, думая о своем.
А он тем временем наблюдал за ней и впервые по-настоящему увидел ее. Она была красива какой-то озорной, веселой красотой - взрослая версия маленькой девочки с искрами в глазах, веснушками на носу и непослушными кудрями. Но он не мог не заметить аристократическую осанку, гордый взгляд и благородные манеры. Он должен был заметить все это, едва она упомянула Уэсли. Она была из тех же слоев общества, что и Батлер. Конечно. Неужели старина Уэсли женился бы на ком-то другом?
Несомненно, это просто избалованная богачка, решившая наказать своего жениха. Она вспылила и наделала глупостей. Это просто игра в прятки, и она ждет, чтобы Уэсли нашел ее. Кэм готов был держать пари, что большую часть жизни она протанцевала на острие таких мелодраматичных ситуаций. Надо избавиться от нее как можно скорее. Мелодрама ему претит.
- Итак... каковы ваши планы? - спросил он.
- Планы? - Она повернулась и озадаченно посмотрела на него.
- Да, это то, что помогает нам управлять своей жизнью. План. Понимаете? Я говорю себе: сначала надо сделать это, а потом то. Вот что такое план.
Эшли села за стол напротив него. Теперь и он стал язвить. Но почему бы и нет? Она допускала, что перемена ролей в данном случае справедлива.
- Я знаю, что означает слово "план".
- Неужели? А я уже начал сомневаться.
Эшли пожала плечами.
- Просто у меня нет никаких планов, вот и все.
- Но что-то должно было быть в вашей голове, когда вы выскочили из церкви и помчались к моему дому!
Судя по его тону, он считает ее безмозглой пустышкой. Однако Эшли не могла понять почему. Неужели, это помогает ему держать оборону? Подумав как следует, она поняла, что он все время делает именно это - защищается от нее.
- Да, - сказала она медленно, глядя ему в глаза. - Я хотела пожить в вашем доме, пока все не уляжется.
- Но почему именно в моем?
- Я всю неделю гуляла вдоль пляжей и заметила, что здесь никто не живет. А этот домик выглядит так чудесно с берега. Герани и мох под деревьями. И окно казалось плохо закрытым. Я подумала, что смогу открыть его и залезть внутрь. Что я, в общем-то, и сделала.
- Значит, вы хладнокровно выбрали этот дом...
Она усмехнулась.
- Я мудро выбрала. Просто мне не повезло, что владелец решил вернуться в тот же самый день. Этого я не могла предвидеть.
- Если бы я не вернулся, вы сейчас счастливо жили бы в моем доме.
- Конечно. - Она окинула взглядом маленькую аккуратную кухню. - Но я бы ничего не испортила.
- Этого мы теперь никогда не узнаем, - тихо сказал он.
Эшли быстро взглянула на него, удивленная словами и тоном, но он уже вставал, и она не успела разглядеть выражение его глаз.
- Что ж, поскольку вы уже здесь, - пробормотал он, стоя к ней спиной, оставайтесь, пока не будете готовы вернуться.
Он вышел из кухни, и она пристально посмотрела ему вслед. Именно этого она хотела: безопасную гавань, чтобы прийти в себя, прежде чем вернется домой. Почему же тогда она не чувствует благодарности?
Что-то в его тоне, в его фразе "готовы вернуться" встревожило ее. Куда, он считает, она собирается возвращаться? И что он думает о ее пребывании здесь? Медленно поднявшись, она пошла за ним.
Кэм заканчивал стелить постель, и было слишком поздно помогать ему, но она подошла к креслу и стала складывать простыню и плед.
- Постараюсь не попадаться вам на глаза, - сказала она оживленно. - Я знаю, что вы приехали сюда отдохнуть, и не стану мешать вам. Вы только дайте мне знать, что собираетесь делать, и я буду избегать вас.
- Об этом не тревожьтесь. Я сам помчусь в другую сторону, как только увижу, что вы приближаетесь.
Резкость тона обидела ее. В конце концов, она не сказала ничего плохого. Не было необходимости оскорблять ее. Она стремительно развернулась к нему, в этот момент и он выпрямился, и они столкнулись. Кэм чуть не сшиб ее с ног, и Эшли обеими руками вцепилась в его рубашку. Он хотел поддержать ее, и рука коснулась ее груди.
- Ой! - Она отпрянула, но не отступила. Его прикосновение вызвало в ней такие неожиданные ощущения, что она изумленно уставилась на него своими синими глазами.
Кэм пришел в бешенство.
- Прекратите! - прорычал он, проклиная себя за то, что не уберегся. Он схватил ее не нарочно, и она явно переигрывает, изображая изумление.
- Прекратить что? - спросила Эшли, слегка оглушенная. Грудь покалывало, и хотелось приложить к ней руку. - Это вы схватили меня.
Ну и что? Зачем устраивать из этого невероятное событие? Он хотел уйти, но продолжал стоять слишком близко к ней. И почему- то не мог сдвинуться с места, словно она держала его в магнитном поле.
- Я не хотел, - четко сказал он, пристально глядя на нее сверху вниз.
- Неужели? - Эшли вызывающе вздернула подбородок. Она прекрасно знала, что это произошло нечаянно, но уже была не в силах остановиться.
- Когда я хочу обнять женщину, я так и делаю, а не играю в эти игры. Его зеленые глаза сверкали, а руки сжимались в кулаки.
Эшли смотрела, как шевелятся его губы, и чувствовала глубокое волнение.
- Вы так самоуверенны! - сказала она с вызовом.
- И не скрываю этого, - тихо ответил Кэм, пряча от нее изумрудный блеск своих глаз.
По спине у нее бегали мурашки, лицо горело. Она понимала, что должна остановиться. Но какой-то своенравный бесенок внутри нее не желал останавливаться, ведь напряжение между ними казалось таким изумительным.
Она никогда раньше не испытывала столь сильных ощущений. Как будто шла по канату над пропастью и внизу не было сетки.
- Я думаю, что это все маска, - сказала она, противопоставляя его надменности свое высокомерие.
Казалось, он озадачен.
- Что вы имеете в виду?
Эшли знала, что должна отодвинуться, но вместо этого придвинулась еще ближе, бросая ему вызов. Теперь их разделяю всего несколько сантиметров.
- Я думаю, что вы вообще не притрагиваетесь к женщинам, - насмешливо сказала Эшли. Она знала, что играет с огнем, но не могла остановиться. - Я думаю, что вы питаете отвращение к женщинам.
Теперь в его глазах появился огонь. Он понимал, что она заводит его. Если он поддастся, то просто попадется на ее крючок. Он знал, что должен рассмеяться и отойти. Однако по какой-то причине, которую он будет выискивать до самого вечера, он этого не сделал.
- Не беспокойтесь, я питаю отвращение не ко всем женщинам, - сказал он, скрежеща зубами. Крепко схватил ее за плечи, посмотрел в глаза и понял, что сейчас поцелует ее. - Я не выношу избалованных богачек, - настаивал он, стараясь убедить себя.
- Почему? Не можете конкурировать? - Она слегка наклонилась вперед и подняла к нему лицо. - Или боитесь, что вы не в моем вкусе?
Он притянул ее к себе. Его губы были твердые, жаркие и сердитые, и она открылась ему навстречу, как цветок в солнечный день. Его жар наполнил все укромные уголки ее души и тела, и она почувствовала, что тает под его поцелуем. Он целовал ее так, как никто, никогда не целовал ее раньше, разжигая кровь, вызывая трепет, какой испытываешь только на аттракционе "русские горки".
Эшли привыкла к вежливым поцелуям, дозированной пылкости, более близкой к развлечению, чем к страсти.
А этот поцелуй был совсем другим. В нем было что-то первобытное. Он оглушил ее, испугал, обжег уверенностью, что ей захочется большего, и очень скоро.
И тут Кэм отпрянул, вытирая рот ладонью, пристально глядя на нее потемневшими глазами.