Цветовая гамма, говорил Жук… работа со светотенью… композиционное решение… обратите внимание на собачку …
Я обмирал от наслаждения – так это было изящно. Пять минут монолога – и ни единого шва, ни малейшего усилия, никаких следов внутренней работы! Когда с собачкой было покончено, все уже не смеялись, а всхлипывали от смеха. Тогда Вадик нравоучительным голосом сказал:
– Перейдем к следующей картине… И обернулся наугад.
За его спиной никаких картин не было. На стене висели обычные часы. Но паузы в монологе Жука не случилось.
– Эта картина называется «Латышские стрелки», – сказал он.
Визитка впрок
На его визитке еще в давние годы значилось: «Вадим Жук, отец Ивана». Ване в ту пору было совсем немного лет, и такая самоидентификация воспринималась милой шуткой.
Как писалось в старых романах: прошли годы…
Недавно у меня брала интервью молодая журналистка. Среди прочего, поинтересовалась, кто пишет куплеты в программу «Плавленый сырок». Я назвал Вадима Жука, предупредив: вы вряд ли знаете это имя…
– Не знаю, – призналась она. – Я знаю – Ивана Жука!
– А кто это? – поинтересовался я.
– Ну как же! Известный рок-музыкант. Правильно было написано на той визитке!
Взятка в рабочее время
Дело было в «Литгазете», в редакции «Клуба 12 стульев», в лучшие его годы. Появиться на шестнадцатой полосе было тогда большой честью, и некий автор, немолодой уже человек, получив гонорар за пару опубликованных накануне фраз, нашел ему наилучшее применение: купил бутылку хорошего армянского коньяка и пришел в редакцию – крепить контакты…
А коллектив редакции был, мягко говоря, пьющий. Оттопыренную полу пиджака, разумеется, заметили сразу – и с нарастающим нетерпением ждали, когда? автор вынет и поставит. А тот все мялся, мучаясь порочностью замысла. Наконец, решился и водрузил-таки свой коньяк на стол, за которым сидел редактор Виталий Резников.
Резников поднял голову и увидел бутылку. Перевел глаза на автора. Снова посмотрел на бутылку. И строго спросил:
– Что это?
Автор похолодел и забормотал что-то невнятное про свою благодарность…
– Вы хотели предложить мне взятку? – холодно уточнил Резников.
Автор подавился благодарностью и понял, что это конец. На дворе стояли строгие семидесятые годы.
– Взятку. Мне. В рабочее время… – вслух продолжал осознавать размеры человеческого цинизма редактор Резников.
Автор воровато схватил бутылку и попятился к дверям.
По мнению Владимира Владина, рассказывавшего мне сию историю, в этот момент в двух шагах от смерти находились уже двое. Гость был на грани инфаркта, а редактора (если бы из редакции ушла бутылка армянского коньяка) убил бы коллектив.
Несчастный уже исчезал с поклонами в дверном проеме, когда Резников сказал:
– Стойте!
И царственно объявил:
– Ваше счастье, что я беру взятки!
Анекдот
Ко времени встречи с Никулиным я уже вполне представлял главное проклятье его жизни: разумеется, каждый второй из числа узнававших (а узнавали все) норовил схватить классика за локоть и рассказать ему анекдот.
Я это знал – и все равно не удержался: Юрий Владимирович, а вы слышали такой-то анекдот?
– От вас – еще нет, – смиренно ответил Никулин.
Те же яйца, только в профиль…
Место действия: джип с наворотами.
Действующие лица, они же исполнители: поэт Игорь Иртеньев, бард Михаил Кочетков, ваш покорный слуга и некто Леша – хозяин джипа, здоровенный детинушка, работавший в ту пору администратором у известного эстрадного артиста.
Обстоятельства: едем вместе из посольства, где получали визы.
Теперь – собственно история.
У светофора хозяин джипа, увидев уазик военной автоинспекции, вдруг сказал:,
– Во! А у меня в армии смешной случай был…
И начал рассказывать, смешной случай. Звучало это примерно так:
– Это уже перед дембелем было. Иду я старшим патруля, вижу – чурка какой-то в шинели. А у меня глаз наметанный, я сразу вижу: самовольщик. «Стой, ко мне!» – а он бежать. Ну, я за ним. А он, сука, маленький, но шустрый., Но я ж спортом занимался, у меня ж дыхалка… – я на принцип! Пять минут за ним бегал: он на станцию, я туда, он по путям – я за ним! И на запасных догнал! Он, сучонок, сдох через рельсы бегать. Догнал я его – и как дам по балде! Он с копыт – башкой об уголь (там склад был) – и лежит. Ну, я сел на рельсы, отдыхиваюсь, жду, пока ребята подойдут. И представляете – застудил яйца! Мне на дембель, а у меня вот такие вот стали, как у слона! А куда мне такие – мне ж на дембель! В медсанбате потом кололи какой-то гадостью – стали маленькие… Только чего-то совсем маленькие. А куда мне маленькие, мне ж на дембель…