— Надевай очки Хаук, глаза должны быть защищены. Твоя конечная цель здесь: ты пройдешь от начала каньона и выйдешь из вот этой вот арки. Я заберу тебя уже на «летучке», и вернёмся в город. По прямой здесь около часа. Само собой, в каньоне ровной спокойной дороги не светит. А для начала небольшой тест: закрывай глаза. Я заведу тебя под арку, там посидишь неподвижно минут пять, а потом уже сам выйдешь ко мне. Как только сядешь — считай до тридцати и открывай глаза. Вопросы?
— Да вроде все ясно, — буркнул Хаук, получше вгляделся в начинающийся под аркой каменный пол и закрыл глаза. В чем подстава, он придумать пока что не мог. — Это что, проверка нервов?
— Она самая, — довольно фыркнул Джей. — Сразу поймал суть, молодец. Таймеров никаких ставить не надо, я сам скажу тебе, когда ты можешь встать и подойти.
— Понял, — пожал плечами Хаук. На удивление легкая задачка. Давление тишины и глубины он прочувствовал на собственной шкуре еще на плато, Джей это прекрасно знал. Конечно, были кой-какие проблемы… Но неужели учитель действительно думает, что он, Хаук, не справится с такой фигней, как открытая всем ветрам арка?! — Я готов.
Джей вел твердо, хотя идти вслепую поначалу казалось очень уж странным. Неуверенно ступая по текучему песку, Хаук все опасался влететь лбом в стену арки или неудачно споткнуться. Но хватка учителя на плече придавала уверенности, и у соблазна открыть глаза не осталось ни шанса. Когда ноги ощутили твердый ровный пол, а в лицо ударила затхлая прохлада, навязчивое чувство подставы уже испарилось.
И все же Пустошь действительно странная. Если бы Хаук своими глазами не видел, что через десяток-два метров арка снова выводит под пекло, он бы поверил, что находится глубоко под землей. Сюда добирались и жар, и ветер — удивительно, как этому место удалось сохранить себя в таком виде. Может, именно потому Джей устроил этот свой тест?
— Думаю, здесь сойдет, — голос учителя двоился вокруг легким эхом. — Садись. Я отойду шагов на пять — тебе хватит.
— На что хватит? — осторожно уточнил Хаук, опуская пятую точку на оказавшийся холодным камень.
— На вторую часть теста, — усмехнулся Джей. — Помнишь? Просидеть неподвижно минут пять и вернуться ко мне. Считай до тридцати и открывай глаза. А пока… — на ноги Хаука легло что-то мягкое, казавшееся склизким даже сквозь ткань штанов, — пускай у тебя полежит. Советую поменьше болтать, к слову.
Чувство подставы мгновенно вернулось, стало абсолютным, но пути назад уже сгорели. Непонятную склизкую штуку хотелось скинуть с себя к черту. А уж когда по ноге поползло что-то определенно тяжелое и живое, Хаук плюнул на счет до тридцати и резко открыл глаза. Тут же с воплем дернулся. Адским усилием заставил себя усидеть на месте. Так и не вскочил — хотя как хотелось! — и, замерев в неудобной позе, тупо таращился на угрожающе поднявшую клешни многоножку.
Многоножка таращилась в ответ.
«…твари безобидные, любят влажность и неглубокие трещины — панически всплыло в голове прочитанное вчера описание. — Живут колониями. Строят гнезда, в которых поддерживают температуру и влажность с помощью слизи. Боятся резких движений. Настоящее оружие — хвост, в котором быстро скапливается кислота. Плевок многоножки не способен навредить одежде, однако оставляет сильные ожоги на коже и очень опасен для глаз. Ядовит при попадании внутрь».
На плечо шлепнулась еще одна тварь, пошевелила усами, и первая мгновенно успокоилась.
Ухмыляющегося в сторонке Джея хотелось прибить.
Не так уж и удивительна Пустошь, когда знаешь, что тут к чему.
А многоножки тем временем прибывали. С потолка, из узких расщелин пола, подползали с боков. Все они стремились к непонятной серо-зеленой склизкой штуке, которую драгоценный учитель положил на колени. Что это такое, Хаук понять не смог. Но многоножкам оно явно не нравилось: они суетились вокруг, пытались рвать клешнями, даже грызть короткими жвалами. Но слизь поддавалась неохотно, а поврежденные места испускали дикую вонь, чем поднимали еще больше суеты и волнения. Какие к черту пять минут?! За первую из них тварей стало столько, что Хаук чуть не тонул в мерзком многолапом потоке.