Однако он заблуждается. Страны должны быть ему благодарны и они ему благодарны за прямо противоположное: за то, что он их не выбрал. За то, что он в них, слава богу, не живёт. За то, что он живёт тут у нас, а не там, у них. Вот за это они незримо жмут ему руку.
Каждая страна рада, что она для него не Эта.
Lex Kravetski, http://lex-kravetski.livejournal.com/308611.html
P.S. Крайне занимательно читать людей, которые для себя сразу же открыли главный тезис текста: следует в обязательном порядке хвалить текущую власть. Разумеется, вопрос «а не попытаться ли что-то исправить в стране, в оном исправлении собственноручно поучаствовав?» у означенных граждан даже не возникает. Всё ровно в означенном ключе: либо «мне от страны ничего не надо», либо «я обязан восхищаться тем, что дают». Мыcль «страна — это территория и люди её населяющие, в том числе я», по-видимому, за гранью понимания. Как и мысль «мне нужна моя страна, поскольку без неё я буду жить как дикарь и крайне недолго».
Некоторые — один на тысячу — из описанных тут граждан таки воплощают свои чаяния в жизнь и уезжают туда, где раздаётся куда как более сладкий сахар. Напоследок они говорят: «Спасибо, от этой страны я уже получил, что мог». Но практически никто не скажет: «Тут я сделал, всё что мог». При этом на тему ««сделал» — это не только выкопал канаву, но и «создал справедливое государство»» следует писать минимум десятитомник. Иначе куча народу вообще не поймёт, про что это тут.
ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Харьковский ветеран Иван Шеховцов пожертвовал на сооружение памятника Сталину в Запорожье 50 000 грн собственных сбережений. Выросший в раскулаченной семье, фронтовик, ушедший на войну добровольцем в 17 лет - на груди тесно от боевых наград. Многолетний опыт работы следователем, прокурором и адвокатом. Иван Тимофеевич рассказал о фронтовом прошлом, о послевоенных судебных сражениях за честь Сталина и о том, как уже после войны его практически похоронили заживо. Этот рассказ - для всех, кто хочет, если не понять и принять его позицию, то хотя бы узнать ее...
У Ивана Тимофеевича яркая биография, и она во многом объясняет такое живое участие в деле чествования Сталина. В конце 1929-го семья его деда, которая проживала в Курской области, была раскулачена. Деда, отца, мать и троих детей выслали в Архангельскую область. В ссылке умер от воспаления легких шестимесячный брат Ивана Шеховцова. Потом наступила пора разоблачения перегибов в коллективизации, начался пересмотр дел, и семью освободили как незаконно раскулаченную. Иван Тимофеевич и сейчас убеждён, что раскулачивание и репрессии – дело рук врагов, пробравшихся в ряды Советской власти с целью ее дискредитировать, а также следствие перегибов на местах. Эту точку зрения он не просто излагает окружающим: в конце 80-х он даже участвовал в судебных процессах в Москве, где вступил в спор с журналистами, историками и правозащитниками – и выиграл дело. Произошел однажды и курьезный случай: во время процесса один из ответчиков в своей речи сказал, что Шеховцова нет, он умер. По России пошел слух, опровергнуть который Иван Тимофеевич не мог, так как был не в курсе. Бросили клич – собирать средства на памятник. Скульптор Николай Щербаков даже успел сделать монумент, взяв за основу фотографию Ивана Шеховцова, сделанную во время произнесения им речи на судебном процессе...
Но это уже после войны. А до того был фронт, куда Иван Шеховцов ушел добровольцем за три дня до своего 17-летия и где был наводчиком противотанкового орудия. Об этих моментах ветеран вспоминает особенно подробно, и они многое говорят о его характере: «А что такое наводчик противотанкового орудия? Это когда ты стоишь на передовой со своей пушкой и наводишь через оптический прицел на немецкий танк. И ствол не дальнобойный, а прямой наводкой на расстоянии 500 м. На тебя идет танк, а ты на него наводишь пушку, и кто первый сделает точный выстрел, тот останется жив, и тот доказал свою правоту. Вот такая была война...». На груди у Ивана Тимофеевича множество наград, в том числе Орден Славы и медаль «За отвагу». Потери среди артиллерии были огромные – из своей команды Иван Тимофеевич единственный, кто остался в живых. 27 августа 1944-го он был ранен, и до сих пор в ноге у него остался осколок от немецкой мины – его в спешке не заметили и не вынули вовремя. Вскоре осколок начал беспокоить, и Шеховцова демобилизовали.