Знает только ночь глубокая,
Как поладили они.
Распрямись ты, рожь высокая,
Тайну свято сохрани.
А ведь если Катя принесёт в подоле от этого весёлого коробейника, как сохранить «святую тайну»? Да и какая тут святость-то? У катиной сестры, у «девы» из стихотворения Пушкина остался на руках «тайный плод любви несчастной». Несчастной, но - любви! А тут никакой любви - чистая торговая сделка: ты мне – я тебе, чем богата. И вот он – через девять месяцев плод. И очень велика вероятность, что Кате выпадет то же самое, что пушкинской героине:
Склонилась, тихо положила
Младенца на порог чужой,
Со страхом очи отвратила
И скрылась в темноте ночной.
А где весёлый коробейник? Он где-то далеко-далеко в другой губернии опять взывает к девичьей жалости:
Пожалей, душа-зазнобушка,
Молодецкого плеча!..
Сто с лишним лет тому назад горьковский Сатин воскликнул со сцены Художественного Общедоступного: «Человек! Надо уважать человека! Не жалеть... не унижать его жалостью... уважать надо!» Конечно, иная жалость унижает, но это вовсе не абсолютный закон, хотя есть и пословица «лучше жить в зависти, чем в жалости». В русском языке слова «жалеть» и «любить» стоят рядом, а порой могут и заменить друг друга. Помните у Твардовского -
...Коротка солдату ночь.
Знать, жену жалеет, любит,
Да не знает, чем помочь...
У Даля читаем: «Жаль, жалость, жальба – состраданье, соболезнованье, сочувство при чужой беде, печаль, грусть, скорбь, сокрушение». Тут же и поговорка ёмкая: «Человек жалью живёт».
И как можно не пожалеть некрасовскую Катю! Она вынуждена, у нее ничего другого, кроме дара природы, нет. А она молода, легкомысленна, хочется приукрасить себя уж не парчой даже, а хотя бы ситчиком. Вот и пошла на такой риск с бродячим абрамовичем.
Но Белов своё: «Лжёте! Мужик не любил, когда его жалеют. Русский крестьянин с древних пор был достаточно горд, спокоен, снисходителен к барину, уряднику и даже царю. Напрасно господа демократы называют крестьянина рабом...» Выстрел мимо.
Ну, допустим, можно было снисходительно относиться к барину (хотя не совсем ясно, в чём это могло выражаться), но такое отношение не мешало ему, барину-то, пороть крестьянина, продавать, менять на породистых собак, заставлять его жену или дочь выкармливать грудью породистых щенков, погашать крестьянской семьёй, а то и целой деревней карточный долг, как когда-то тульский помещик граф Бобринский погасил такой долг уральскому горнозаводчику Демидову моими предками с берегов Непрядвы. И так мои однофамильцы появились и в Нижнем Тагиле. И это всё не рабство? Допустим, можно было загадочно-снисходительно относиться и к царю, которого никогда не видел, но и тому это не помешало, например, отменяя крепостное право, оставить крестьян без земли, а когда, скажем, 9 января 1905 года питерские рабочие, то есть вчерашние крестьяне, с хоругвями и его портретами пошли к царю искать защиты от кровососов вроде Чубайса и Черномырдина, это не помешало ему встретить их картечью. Допустим также, что можно быть очень гордым, можно не считать себя рабом, но рабство-то с древних пор было настоящее, узаконенное. И только одно утешение здесь: в реакционной России («Жандарм Европы») его отменили раньше, чем в прогрессивной Америке (статуя Свободы), где захватническое, чужеземное, иноязыкое рабство было ещё тяжелей.
Право, от суждений писателя о весёлых коробейниках да от его отрицания угнетённости крестьян на меня повеяло духом давних-предавних его стихов, упоминавшихся выше: «Мы и жизнь не жалели...».
В.С. БУШИН
(Окончание следует)
ИСТОРИЧЕСКИЕ СКАЗКИ ГОЛЛИВУДА. «ТРОЯ»
Если не знаешь,
как играть – играй странно!
Александр Абдулов
Давно известно, что если американцы снимают исторический фильм, то от истории, настоящей истории изображаемых событий, ничего не остается. Все будет переврано, переделано «по вкусу» создателей. От исторических фактов даже тени не останется. А уж если исторический фильм ставится голливудскими вивисекторами по мотивам какой-нибудь книги, то автору сей книги остается только застрелиться или перевернуться в гробу, поскольку «режиссеры» так эту книгу извратят, так над ней надругаются, что лучше уж попросту бы ее сожгли, чем так измываться над трудом писателя и историей.
В Голливуде подобное «кино» именуется «зрительским». Мол, глубоко фиолетово, что сюжет «исторического» фильма не только не соответствует, но вопиюще противоречит фактам истории, глубоко «по барабану», что от книги (по мотивам которой якобы снимался фильм) нет ничего, кроме, в лучшем случае, названия. Зато куча спецэффектов и компьютерной анимации, море «зрелищных» сцен, секс, кровь и «чернуха». Фильм будет смотреться легко - зрителю не нужно напрягать свое серое мозговое вещество, думать, анализировать, сопереживать, а можно тупо смотреть на экран и жевать «поп-корн», запивая «пепси-колой». Чему научат такие «фильмы», понятно каждому. Чувства вкуса зрителю они не прибавят и научно-культурный кругозор не расширят, как и не улучшат знания истории и литературы. Зато увеличат банковский счет режиссеров, кинокомпаний и сотворят очередную когорту «звезд» и «звездочек». Наверное, именно поэтому американский президент-убийца не мог найти на карте мира Афганистан, а сам штатовский «демос» известен своим дремучим невежеством не только в географии, но и в мировой истории, литературе, культуре. Других людей и не воспитать на том кинодерьме, которое массово штампуется Голливудом для дальнейшего культивирования среди «плебеев» и выкачивания из оных колоссальных денежных средств.
Одна моя знакомая просто плешь мне проела своим восхищением по поводу голливудского фильма «Троя». Того самого, где Ахилла играет Брэд Питт, а Приама – Питер О’Тулл. «Ах, какой восхитительный фильм! Ах, какие потрясающие спецэффекты! Ах, какая сильная игра актеров и какая тонкая и своеобразная передача гомеровского эпоса! Удивительный фильм!». Наконец, я решил: ладно, посмотрю я эту голливудскую «Трою»! Может, и правда «америкосы», наконец, сняли хороший фильм? В конце концов, чтобы иметь свое мнение, нужно фильм посмотреть. Посмотрел. И правда, фильм впечатляет и удивляет! Так надругаться над Гомером и его «Илиадой», так извратить весь греческий пласт мифов о троянской войне никто лучше Голливуда не смог бы! По бреду и несоответствию истории (изложенной Гомером) этот «шедевр» Голливуда уверенно получает пятнадцать баллов по десятибалльной шкале. Это ж надо было так постараться, чтобы из шедевра мировой классики литературы сотворить бурду, годную для показа в аудитории особей, не имеющих ни малейшего представления ни о Гомере, ни о Троянской войне, ни об истории тех седых времен! Я, будучи (с младых ногтей) страстным почитателем античной истории и, в частности, Троянской войны, античной литературы, с трудом заставил себя досмотреть этот бред до конца. А потом пожалел, что нельзя нынче собрать ахейское ополчение, отплыть к берегам Штатов и разнести этот поганый Голливуд, так измывающийся над европейской историей и литературой.
Об «игре» актеров говорить не стану. Там не о чем говорить в принципе. Это просто безликие «качковидные» статисты, выполняющие механически разные примитивные действия. Ни симпатий, ни антипатий, ни каких-либо чувств они своей игрой не вызывают. Им не сопереживаешь, их не ненавидишь. Они безразличны. И зачем О’Тулл согласился на эту роль? Я помню его в «Как украсть миллион». Но после «Трои» мне стыдно за него.
В «плюсы» фильма можно отнести только и правда зрелищные спецэффекты и компьютерную анимацию. Но ведь качественное кино – это не изыски очкастых программистов. К тому же, имея миллиарды, Голливуд всегда пользовался услугами «спецэффектов». Этим уже никого не удивить. Зато все остальное в этой голливудской «Трое»… Волосы дыбом встают.