Репрессии как вынужденная мера социальной защиты большинства общества от его несознательного меньшинства, а тем более от его врагов, которых называли тогда «врагами народа» не взирая ни на социальное положение, ни на партийный статус, ни на былые заслуги, организовывались и контролировались политическим руководством страны, в первую очередь ВКП(б), а не лично Сталиным (возьмите биографию Н.С. Хрущева и др.), а исполнялись сознательными гражданами, которых тогда было подавляющее большинство. Причем репрессии – не самосуд, даже если не в судебном, но всегда в законном (на основании нормативных актов того времени) порядке.
А насколько эти репрессии чудовищны или адекватны внутренней и международной обстановке того времени, могут дать ответ исследования беспристрастных историков и данные архивов.
Поэтому никакие «установленные факты» после совершившейся антикоммунистической и антисоветской революции, полученные в результате неограниченного доступа победившего «класса» или клана к архивам, а затем засекречивание их и переписывания учебников истории нашего отечества, не могут приниматься в судебных процессах как «общеизвестные факты». Это что касается юридической стороны «суда над Сталиным» - вопроса исследования доказательств.
Не могут быть «общеизвестными фактами» сведения, изложенные в каких-либо декларациях, заявлениях, трудах известных государственных и политических деятелей, тем более писателей.
Не являются «общеизвестными фактами» и юридические нормы – продукт деятельности государства, к которым апеллировали представители ответчика.
Практический смысл в общественных спорах наподобие описываемому судебному процессу имеет использование институтов преюдиции и установления фактов, имеющих юридическое значение.
А общеизвестным фактом, по моему мнению, может явиться факт того, что, несмотря на проклятия в адрес тех, кто, по мнению Бинецкого, «продолжают защищать чудовищный образ Сталина, Ленина и всей коммунистической клики, которая терзала и мучила на протяжении десятков лет все народы, населяющие Российскую Империю, а впоследствии СССР», народ-«мученик» один в трехлетней кровопролитной борьбе против интервентов – «демократических стран», разжигавших в России огонь гражданской войны, одержал победу и за двадцать лет стал поголовно грамотным, культурным, с помощью «ненужных» Бинецкому фабрик и заводов обеспечил своей стране ещё одну победу, победу над порождением капитализма – фашизмом.
И то, что в ходе этой борьбы был и белый террор, был и красный террор, были и репрессии – тоже, по моему мнению, есть общеизвестный факт. Хотя допускаю, что могут быть и другие мнения. Равно как обоснованность или необоснованность репрессий.
Недавно мой коллега – адвокат, ранее работавший в Генеральной прокуратуре, рассказал, что тогда ему поручалось подготовить ряд уголовных дел конца 30-х годов для процесса реабилитации осужденных.
Коллега из поколения XX съезда партии, хрущевской «оттепели», конечно, хорошо был осведомлен из школьной программы о необоснованных репрессиях, о «перегибах» того времени и взялся за дело легко.
Но по мере изучения материалов обратил внимание на следующую деталь. Следователи того времени, установив вполне доказанными факты всевозможных приписок в отчетности хозяйственных руководителей, факты разгильдяйства и головотяпства и других злоупотреблений какого-либо работника, в обвинении не стремились доказывать прямой умысел преступного деяния.
Смысл фабулы обвинения звучал примерно так. Совершая такое-то действие или бездействие, обвиняемый мог знать, а мог не знать, но должен был знать, что последствия им совершенного вызывают, или могут вызвать, широкое недовольство людей политикой партии и решений органов Cоветской власти, что само по себе уже придает общественную опасность совершенному обвиняемым деянию.
О таких фабулах против нынешних коррупционеров можем только мечтать! Можем также представить, что было бы с виновными в том, что граждане СССР не верят в собственное правосудие и засыпают Европейский Суд по правам человека жалобами на действия Советской власти.
Так вот, мой коллега-адвокат тогда пришел к выводу, что нельзя оценивать поступки людей и действия властей в отрыве от конкретной общественно-исторической обстановки.
Так и в случае «суда над Сталиным». Сталин не был «людоедом» ни в прямом, ни в переносном смысле этого слова. Он, не занимая государственных постов, не принимал обязательных решений. Но он был руководителем властной партии (не путать с «партией власти», как гордо величает себя одна из нынешних парламентских партий), члены которой «головой» отвечали за все, что происходит в стране.
И если уж говорить о «кровожадных людоедах», то исключительно к персоне Сталина это не может относиться. В выражениях ответчиков, «людоедским» было то время, в котором жил Сталин. Когда, согласно Уголовному кодексу, высшей мерой социальной защиты советского общества был либо расстрел, либо изгнание «навсегда из государства рабочих и крестьян».
Альтернатива, прямо скажем, странная для понимания современного обывателя.
Насколько странной может быть для советских людей довоенного поколения обстановка в постсоветской России. Когда, при отсутствии «репрессий» и введения моратория на применение смертной казни, убивают на улицах и из-за угла, и в упор, убивают и при задержании, и при допросах, и при отбывании наказания, и за критику, и за то, что много знает, и для самоутверждения в карьере. Не говоря уже об убийствах из-за денег и о бессмысленных и немотивированных убийствах на бытовой почве.
Когда при отсутствии «репрессий» население РФ убывает ежегодно примерно на 1 млн. человек (никто этот факт не отрицает, значит, он общеизвестный), а при наличии репрессий в СССР численность населения росла (обратного утверждения я нигде не встречал), то есть тоже общеизвестный факт.
Так кто же есть «кровожадный людоед»? Сталин или «рынок»?
Кстати, если речь идет о персонах, вспомним о другом известном персонаже. Был в России президент, очень начитанный, его именем даже названа библиотека. Так вот, депутаты Госдумы однажды инициировали процедуру его импичмента, а для этого выдвинули обвинение в его адрес в совершении тяжкого преступления и не какого-нибудь, а преступления против мира и безопасности человечества – ст. 357 УК РФ «Геноцид», наказуемого вплоть до смертной казни или пожизненного лишения свободы. Из 450 депутатов не хватило достаточно голосов.
Общеизвестный факт, широко освещенный в свое время в СМИ. Вот уж настоящая статья для «людоедов»!
Ничего подобного в отношении Сталина не инициировалось.
Представитель ответчика утверждает, «что Сталин людей не ел, наверное, только лишь по причине внутреннего глубокого страха и слабого здоровья, там некоторые люди например, вы знаете, ну, в африканских странах, они очень хорошо питаются и хорошо себя чувствуют. И поэтому этот вывод о том, что это каким-то образом, такое изречение, оскорбляет память, унижает честь и достоинство Сталина, да ни в коем разе!».
Из вышеприведенной цитаты я понял, что сторона ответчика использовала выражение «кровожадный людоед» как «фигуру речи», но вполне допускает, что при отсутствии «глубокого страха» и отменном здоровье морально питание человечиной.
Не знаю, как в африканских странах, но в цивилизованном обществе уважающий себя человек такой эпитет к себе воспринял бы как клевету и оскорбление.
А если говорить о фигуре речи и с позиции права, то я бы использовал такой аргумент.
Если уж Сталин и «повязан кровью», то не с чекистами, как утверждает ответчик, а со своим народом на определенном этапе истории страны. Но, обращаю внимание, это мое личное мнение (суждение), а не установленный мною факт, за который я (равно как кто-либо другой) могу быть привлечен к судебной ответственности.
«Общеизвестный факт» - с каким энтузиазмом бросился народ в своей среде выискивать «врагов народа», как он строчил доносы на своих обидчиков, которыми пользовались настоящие враги народа, окопавшиеся в правоохранительных органах. Фактов такого рода предостаточно в музеях общества «Мемориал».