Ваша честь, настоящее дело состоит из, на мой взгляд, двух постулатов. Это, правового, правовой оценки и морально нравственной оценки. Я думаю, как и мой коллега, что касается правовой оценки, вам были представлены документы, которые, собственно говоря, по большому счёту, можно было бы и не представлять. Несмотря на то, что наша обязанность в качестве представителей ответчиков обосновать текст статьи, на которую было основание для данного иска. Те сведения, которые были указаны или, вернее сказать, мнения, которые были изложены моим доверителем, они имели место, вот эта суета вокруг дивана, которая происходила с предоставлением документов, заявлением ходатайств, об этом, в общем говоря, для профессиональных адвокатов, каковыми мы являемся.
На протяжении тридцати лет моя карьера была… Нужды не было, я думаю, что и суд, поскольку изучает исковое заявление или изучал. Понятно, всё, что здесь изложено, в этом исковом заявлении, это такой своеобразный казус. Ни у кого в мире не возникнет сомнений в том, что все обстоятельства, связанные с определёнными историческими периодами в нашей стране и деятельностью Иосифа Виссарионовича Сталина на разных постах, какие бы он ни занимал посты, как бы он ни назывался, и какие звания он себе ни присваивал, вплоть до Генералиссимуса. Они связаны, с одной стороны – с величайшими победами СССР и народа, населявшего СССР, с другой стороны с чудовищными репрессиями в отношении этих же народов и людей, живших на территории СССР, и что передовой отряд, осуществлявший репрессии, это были именно чекисты. Потому что иного передового отряда, после 20-х годов там, в период гражданской войны, некоторые функции этих карательных отрядов выполняла Рабоче-Крестьянская Красная Армия вместе с ВЧК, ну а впоследствии, в период, который мы исследуем, это были только чекисты.
Поэтому я сразу перехожу к, так сказать, к возражениям на предъявленные, на обстоятельства, которые истцы рассматривают как унижение чести и достоинства Иосифа Виссарионовича Сталина. «Сталин и чекисты повязаны большой кровью», ну, безусловно, а какой же еще они могут быть повязаны? Попытки здесь, в судебном заседании, так не некрасиво, я б даже сказал, не в смысле того, что в моральном смысле, а будь, так случилось бы, будь я на вашем месте, я нашел бы способ всё-таки преподать, передёрнуть, гораздо более красивые, те обстоятельства, которые у вас в руках были и в общем, говоря, которыми можно действительно каким-то образом оперировать. Представлять документы, которые были апробированы многими государственными органами и следственными органами в нашей стране. Преподать их в качестве фальшивок, ну, по меньшей мере, наивно.
Мой доверитель, на самом деле, вот в этом деле, он такой спецсубьект, потому что этот человек, который перешел из состояния следователя прокуратуры, одной из самых влиятельных, генеральной прокуратуры нашей страны, перешел в состояние адвоката, то есть свободного человека и написал эту статью как ученый, высказав определенный свой взгляд на те документы, которые ему более чем посчастливилось держать в руках. Почему посчастливилось? Потому, как мы видим, даже в новейшей истории, уже в 2004 году, имея в виду, что вопрос этот, как бы связанный с Катынью, он как бы снят, его, признан президентами, тремя, за истекший период исторический. Тем не менее его взяли и засекретили. Можно было рассматривать, конечно, что его засекретили для того, чтобы не выяснилась правда. Можно было рассуждать, как угодно, но те документы, даже те документы, которые известны, они публичны, они представлены. Не дают основания полагать, что иск данный, основанный на одном маленьком эпизоде, связанный с Катынским делом, который породил, как мы сейчас видим, то, что из вины представителей истца, то, что это политическое дело. В этом деле, никакой политики здесь нету. С моей точки зрения, господа, представители, конкретные представители находящиеся здесь в зале суда, я не имею в виду сейчас самого Джугашвили, внука Якова Джугашвили, сына Сталина, узурпировали право, потому что мне, конечно, подчеркиваю, другого возраста, выросшему в определённом кругу, было бы интересно услышать первоисточник или самого внука Сталина. Это было бы, по крайней мере, бы интересно и я думаю, что его точка зрения, она бы сильно бы разошлась с той позицией, которую используют представители. Как всегда, представители не только защищают интересы, если это только не профессиональные адвокаты, конечно, не только защищают интересы своего доверителя, но и пытаются натянуть на себя одеяло, а ещё заодно и спальный мешок, сапоги и всё, что по дороге можно будет украсть. Имея в виду, что предмет, который обеспечит, это предметы личных, собственных интересов ещё, не только представлять интересы внука Сталина, а ещё и защищать свои собственные интересы, газету «Дуэль» там, какой-нибудь журнал, какой-нибудь сайт в интернете. И понятно, что та страсть и те оскорбительные высказывания, которые последовали в адрес всех совершенно незаслуженно, в адрес моего коллеги Резника, в адрес суда, в адрес секретарей, наверно, как раз свидетельствует о беспомощности и жалкости всей этой конструкции, которая на самом-то деле весьма важна и чрезвычайно интересна, но не с правовой точки зрения, а именно с общественно-политической, которой, конечно, необходимо было бы придать правовую форму, но мы в рамках этого судебного процесса лишены возможности это сделать.
То, что Сталин ещё на Политбюро того времени, выносили обязательные для исполнителя решения о расстреле вообще, а не только поляков, я готов согласиться, что вот эти документы подписаны здесь Сталиным слева направо, а Сталин вообще мог вверх ногами писать или на потолке. Если мы это всерьёз выйдем и скажем, то в общем это не вызовет смеха у серьёзных историков и исследователей потому, что это правда. Сталин обладал такой колоссальной силой и такими правами, что он мог делать всё, что ему заблагорассудится.
Поэтому оценивать документы с точки зрения, что Сталин написал, Молотов, Каганович, сверху вниз, справа налево… Он мог написать, как угодно то, что нет такого документа, Извините меня, пожалуйста, значит тот объем информации, архивной информации, которым мы на сегодня обладаем, к сожалению, к сожалению, благодаря в том числе и засевшим, и окопавшимся ещё в архивах, и разных других государственных органах сталинистам и коммунистам, по сути, внутри себя, он ничтожен. Мы обладаем минимальным объемом информации, это вам скажут любые историки, журналисты, исследователи. Получить из архива какие-нибудь серьёзные документы и по сей день представляется чрезвычайно трудно и подтверждением этого является то, что в 2004 году материалы Катынского дела были засекречены.
Ну, что вы думаете, что здесь находятся люди, которые с радостью не восприняли решение о рассекречивании Катынского дела, то есть кому-то было нужно, ничего подобного. Это засекретили те, кто продолжает защищать чудовищный образ Сталина, Ленина и всей коммунистической клики, которая терзала и мучила на протяжении десятков лет все народы, населяющие Российскую Империю, а впоследствии СССР. Недаром они пытались его называть «бывший отец народов», и это здесь процитировать, и действительно он бывший, и была попытка сделать из него отца народов, а оказался он кровожадный людоед, и в этом, собственно говоря… Это, понятно, фигура речи, понятно, что Сталин людей не ел, наверное, только лишь по причине внутреннего глубокой, глубокого страха и слабого здоровья, там некоторые люди например, вы знаете, ну, в африканских странах, они очень хорошо питаются и хорошо себя чувствуют. И поэтому, и этот вывод о том, что это каким-то образом, такое изречение, оскорбляет память, унижает честь и достоинство Сталина, да ни в коем разе! Я готов с вами даже согласиться, в части касающейся, что Сталин был некой положительной фигурой, да, я вот рос в семье, в которой количество убитых, не репрессированных, а именно убитых пьяными матросами, исчисляется несколькими человеками. Это люди, которые носили погоны до семнадцатого года, золотые, и поэтому, естественно, они должны были быть уничтожены. Я не испытываю никакой любви к советской власти в любых её проявлениях потому, что я считаю, я думаю, что это одно из обоснований, что роль Сталина, каким бы он ни был отрицательным в нашем понимании, была одна положительная черта, он уничтожал с такой же любовью большевиков и коммунистов, которые привели его к власти. И вот в этой части, конечно, мы, в частности, я, я ему благодарен, только надо было это делать быстрей и больше, и тогда вполне вероятно, столкновения внутреннего, вот этого вот паучьей шайки, этим бандам, оно бы может быть быстрее привело к тому, чтоб изменилась политическая система, тогда ещё, перед войной, но, к сожалению, этого не случилось. Вы не терпите его положительной фигурой?