— Спасибо. — Я не смогла удержать восхищенного возгласа.
— Примерьте их, моя дорогая террина, — тихо попросил Эльлинир.
Я осторожно посмотрела на родителей. Матушка стояла, недовольно поджав губы. Батюшка поглядел на тетю Ирану. Та подошла ко мне и пристально осмотрела серьги.
— Самое обычное украшение, без всяких тайн! — зло процедил эльф.
Тетушка продолжала изучать подарок, а затем просто кивнула, подтверждая слова перворожденного. Мне разрешили надеть украшение. На Йену и Этель я старалась не смотреть, ведь серьги мне понравились, и я захотела оставить их себе. Потом подумала и решила все-таки спросить разрешение у сестер.
Все сели за стол. Тихая размеренная беседа перемежалась поздравлениями в мой адрес. В конце вечера папенька обратился к Эльлиниру:
— Господин мир Тоо’Ландил, вы ведь останетесь у нас на ночь?
Эльф бросил проницательный взгляд на мою матушку и с нескрываемым ехидством изрек:
— Если госпожа Лекана позволит…
Маменька безмолвствовала, батюшка бросил на нее недовольный взор и проговорил:
— Да чего уж там, оставайтесь! Негоже в такую погоду ни зверю, ни человеку, да и никому другому на улице находиться!
Перворожденный кивнул. Мы с кузинами переглядывались — нам не терпелось подняться наверх.
— Мам, — жалостливо посмотрела я на родительницу, — можно мы пойдем?
— Нам поговорить хочется, — поддержала меня Лисса.
— Обсудить все, — дополнила Йена.
Мы все с мольбой смотрели на родительниц.
Батюшка с долей неудовольствия смотрел на нас.
— Нилия, у нас гость, — напомнил он.
Я перевела взгляд на Эльлинира. Он улыбнулся и милостиво разрешил:
— Идите, моя террина, я подожду. У нас с вами впереди вся жизнь.
Родители отпустили нас, и мы всей гурьбой поспешили на второй этаж. Ввалились в мою комнату.
— Йена, — с ходу обратилась я, — где твой второй подарок?
— Под подушкой ищи.
Я бросилась к кровати. В это время послышался возглас Латты:
— Дракон!
— Где? — Рыжая встала в боевую стойку.
— Да вот же — на комоде!
Кузины толпой бросились осматривать статуэтку. Я вытащила из-под подушки иллюзорное изображение Корина и поцеловала рисунок.
— Йена, спасибо тебе!
— Нилия, здесь дракон! — повторила Латта.
— Сапфировый, — многозначительно прокомментировала Тинара.
— И что? Мне домовые его подарили.
— Но это же дракон! — настаивала Йена.
— И что? В таком виде он мне нравится! Даже очень!
— Синий?
— А что? Он очень даже красивый, впрочем, как и… — Я снова вспомнила своего дракона: его золотые и красные искорки, глубокие синие глаза. — Тот тоже шикарный!
— Нилия! — возопили все, кроме Этель.
— А что? Его же нет рядом, а на расстоянии он мне очень даже мил и симпатичен!
— Но это же дракон!
— А это Корин! — Я показала всем иллюзорную картину.
Все посмотрели на меня как на скудоумную, а Этель подозрительно поинтересовалась:
— Девочки, вы ничего не желаете мне рассказать?
Сестры переглянулись и все как одна воззрились на меня. Я вздохнула и закатала левый рукав на платье. Йена сняла морок, а Этель потрясенно ахнула:
— Эльф?!
— Нет. Дракон!
Старшая кузина ошарашенно переводила взгляд с меня на сестер. Латта снисходительно объяснила ей:
— Нилия обручена с драконом. Ее нареченным стал дракон из клана сапфировых.
Пока Этель ошалело моргала, в комнате появилась Леля.
— К вам можно? — спросила она.
— Заходи, конечно, — пригласила я.
— Я тут подумала, может, вам торт принести, а то вы за столом почти ничего не поели?
— Ага. Давай.
— И взвар прихвати, — попросила Лиссандра.
— А мне что-нибудь покрепче, — добавила Этель.
— Розовое шипучее подойдет?
— Все подойдет.
— Славненько! Тогда захвачу бутылочку из погреба и бокалов для всех принесу.
Пока Леля бегала туда и обратно, мы все взахлеб рассказывали старшей кузине о том, что произошло на балу выпускников после ее ухода. Этель вертела головой, молчала и переводила взор с одной сестры на другую.
Вскоре вернулась Леля, причем и себе домовая захватила бокал, который был чуть больше наперстка. Разлили вино, старшая кузина залпом осушила свой бокал и произнесла:
— За тебя, Нилия!
Мы отпили понемногу. Я вспомнила, что на балу мы сильно увлеклись этим напитком.
— Да-а, — протянула Этель, — удивили вы меня!
— Да мы и сами очень удивились, когда дракон ни с того ни с сего вдруг стал превращаться! — сообщила Лисса.
— Вот-вот, если бы рыжая быстро портал не создала, то этот зверь нами бы точно полакомился! — высказалась Йена.
Я глядела лишь на иллюзорное изображение Корина.
— Думаете, что дракон без зазрения совести съел бы новоиспеченную женушку? — хихикнула старшая кузина.
— Строго говоря, она ему еще не жена, а всего лишь нареченная, — поправила Йена.
— Нилия, покажи мне еще раз свой узор, — попросила Этель.
Я показала, это было несложно сделать! Кузины и Леля снова столпились вокруг меня.
— А знаете, о чем я думаю? — восхищенно поведала Йена. — Что это очень красивый и изящный узор. Не чета обычным браслетам!
— Угу, — согласилась с ней старшая, — только похоже, что Нилию с драконом обручили боги, а это расторгнуть не так просто, как снять браслет!
— Ты с чего так решила? — мрачно полюбопытствовала я.
— Посмотрите внимательно на узор.
Все снова воззрились на мое левое предплечье, а Этель продолжила:
— Вот поглядите сами. Этот завиток очень напоминает букву «Ш».
— И что сие означает? — закономерно спросила Лисса.
— Буква «Ш» — Шалуна…
— Шалуна?! — Я вспомнила видение, пригрезившееся мне в праздник Смены года. — Ну конечно! Шалуна!
— Что — Шалуна? — первой заинтересовалась рыжая.
Остальные с нескрываемым любопытством ждали моего ответа. Я небрежно махнула рукой, поспешно отгоняя непрошеные воспоминания. Этель указала на соседний завиток и промолвила:
— А вот это явная буква «Ф».
— Ф?
— Фрест? — предположила Йена.
— Шалуна и Фрест? — недоуменно свела я брови. — Разве не Старшие боги благословляют брачные союзы?
Этель задумчиво изрекла:
— Не забывай, что это было первое обручение. Может, Фрест и Шалуна договорились между собой и решили соединить ваши судьбы?
— Зачем? Почему именно они? — спросили мы с Лиссандрой.
— Зачем — не знаю, да и почему, тоже не ведаю! — отозвалась старшая кузина.
— Могу предположить, — осторожно вклинилась Леля.
Мы с интересом воззрились на домовую, и она продолжила:
— Драконы являлись представителями огненной стихии и, видимо, поклонялись Фресту. Шалуна, возможно, взяла Нилию под свое покровительство. Вот боги и решили соединить судьбы двух своих подопечных.
— Я всегда считала Луану своей покровительницей, — засомневалась я.
Леля развела руками, а Этель усмехнулась:
— Может, Шалуна так пошутила?
— Шалуна позабавиться могла, это в ее духе, — ответила домовая, — но Фрест к шуткам вовсе не склонен!
— Ой! — спохватилась Йена. — Помнишь, Нилия, ты на балу была в наряде Шалуны? Может, это и повлияло?
— Может, Шалуна покровительствует тебе, потому что ты такая же рыжая, как и она? — высказала свою мысль Латта.
Все с задумчивым видом переглянулись, а я вновь вспомнила свое видение и подумала: «Ну, Шалуна, ну, рыжая! Удружила!»
Этель тем временем проговорила:
— Тогда почему дракон, а не этот твой рыжий? Насколько я помню, ты с ним на балу только ругалась?