Я ухмыльнулся, готовясь обменяться с соперником язвительными приветствиями, и только сделал шаг навстречу, как пришлось сначала застыть в растерянности, а потом спешно ретироваться. Показываться я резко передумал, потому что наблюдал как Аск бодро выпрыгнул из своего авто и подал руку сидящей на переднем сиденье пассажирке. Первой из мобиля появилась её ручка, которую она вложила в руку Аска, и на меня нахлынули плохие предчувствия. Затем показалась восхитительно стройная ножка в изящной туфельке на высоком каблуке. И этот момент заставил меня подавился воздухом. Наверное, я тогда уже понял, кого вскоре увижу. Ну и не ошибся. Когда из мобиля показалась вся хозяйка, я даже не удивился. Просто спрятался в своём авто, ведь это была моя Янгелис, а я не готов сейчас с ней сталкиваться. Такого поворота в моём плане не было. Они под руку двинулись в здание академии, о чём-то мило беседуя, а меня накрывало бешенством.
Так вот на кого стерва нацелилась! А я-то думал, она выбрала престарелого маразматика, наивный. А ведь у неё это дело с Аском может выгореть, мерзавцу не помешает прикрытие в виде жены.
Только хрен вы оба угадали. Вам не быть вместе, голубки! Или я буду не Бестемьян Фрат!
Глава 11 Что же я наделала!
Янгелис
После того, как всё случилось, я прорыдала всю ночь: не могла забыть его полные горького разочарования глаза, то, как он мгновенно застыл, как на лице заходили желваки…
Да что там ночь? Я теперь рыдала в подушку каждую ночь. Я очень его обидела, очень. Почему-то мне казалось, что Тимьян не воспримет всё так остро, а теперь моя душа разрывалась от тоски. Я внезапно осознала, что нанесла удар любимому человеку. Да. Любимому… Как жаль, что я поняла это только сейчас.
Когда вошла утром в изолятор и осознала, что больше его не увижу, из меня вырвался мучительный стон. Упала на колени и завыла, позволила себе эту слабость, потому что знала – никто не услышит. И он никогда не услышит, не узнает, не поймёт меня… Боги! Как же это больно, своими руками рвать из груди сердце.
Не знаю, сколько я бродила по изолятору, касаясь всего, что он трогал, впитывая в себя частички его тепла, пытаясь уловить любимый запах. Бродила, как безумная до тех пор, пока Лоли не взяла меня за руку. Когда она пришла и сколько за мной наблюдала, я не знала – не слышала.
- Янгелис. Всё, хватит. Я больше не могу на это смотреть.
- Не смотри.
- Яни, перестань. Очнись, ты меня пугаешь.
Наверное, я и вправду выглядела страшно. Как безумная. Но ведь я ею и была. Кто в здравом уме прогонит любимого?
- Не бойся, Лоли. Всё хорошо. Дай мне ещё полчаса, и я приду в себя.
В себя я не приду никогда, но смогу нацепить маску и сделать вид, что всё хорошо.
- Точно?
- Совершенно точно, иди.
Она ушла, а я забралась на наш сеновал и завалилась лицом в златоцвет. Какая же я дура! Как я могла думать, что смогу забыть его? Ввязалась в игру, правил которой совершенно не знаю, за что и поплатилась.
Прорыдала ещё минут тридцать и наконец, начала успокаиваться, убеждая себя, что жизнь продолжается и раскисать нельзя.
В дом я входила в ненормально приподнятом настроении.
- Лолис! Ну, где там твои магазины? Я готова отовариваться!
- Совсем плохо, да? Яни, он тебя бросил?
Я разрыдалась опять. Оказывается, никакая я не сильная.
- Лоли! Лоличка! Никогда не обижай любимых, послушайся меня, – я не могла остановиться, и сестре пришлось вливать мне в рот успокоительную настойку, а потом сидеть со мной, пока я не усну.
Легче мне стало как раз перед приездом родителей. Спасибо Богам и Лолис с её настойками. Я потихонечку включалась в повседневную жизнь, но первый изолятор обходила по кривой дуге. Не было ни минуты, в которую я не думала, не вспоминала, не скучала о Тиме, но боль была терпимой. Не такой острой, как в первые дни. Просто постоянно ноющей. Неужели это никогда не пройдёт?
Сестра ни на шаг от меня не отходила и проявляла столько сочувствия, что я не нашла в себе сил отказать ей в полном шопинге, и мы неделю провели за этим занятием. Когда она заставляла меня мерить многочисленные одёжки, я чувствовала себя бездушным манекеном. Мне было абсолютно всё равно, что на меня одевают, и я безропотно купила то, на что указала её властная ручка.
В оставшееся до начала учёбы время, я много думала и переосмысливала. Нет, я не передумала выходить замуж за аристократа, но подойти к этому вопросу решила иначе.
Ни о каком соблазнении Аскетиана больше не могло идти и речи. Я просто не смогу с ним кокетничать и влюблять в себя, да вообще ни с кем не смогу этого делать. И целоваться тоже, в ближайшие годы, так точно.