Лейтенант Макзуэйл Чарлз шел параллельно Рабинсу на расстоянии чуть менее пятисот ярдов на пятом тральщике, возглавляя второй треугольник тральщиков. Теоретически, весь строй должен был за один проход протралить канал шириной в шестьсот ярдов через середину доларских морских бомб, хотя план требовал, чтобы они развернулись, нашли свои навигационные ориентиры и протралили второй канал, который перекрывал первый, расчистив путь примерно в тысячу ярдов шириной.
Все это звучало неплохо, и учения прошли хорошо, но во время учений по ним никто не стрелял, и ни одна из «морских бомб», которые они сбросили, на самом деле не содержала пороха.
Вот почему в резерве находились еще девять тральщиков, ожидающих замены любых потерь.
— Что, черт возьми, они делают? — потребовал лейтенант-коммандер Кортез, и капитан Мантейл, нахмурившись, оторвался от подзорной трубы.
— Полагаю, ты говоришь о маленьких ублюдках? — Мантейлу пришлось повысить голос, чтобы его услышали сквозь грохот артиллерии и рев разрывающихся снарядов, несмотря на толстые стены командного пункта, и Кортез кивнул.
Капитан не слышал, как его заместитель вернулся в бункер, что, вероятно, не должно было его удивлять, учитывая безбожный хаос артиллерийской дуэли. Теперь Кортез стоял рядом с ним, пристально глядя через ту же смотровую щель. Ослепляющие стены дыма, усиленные проклятыми дымовыми снарядами «еретика», делали видимость чертовски плохой, но ветер немного изменился. Дым оставался таким же плотным, как и всегда, возможно, даже более плотным, между его артиллеристами и броненосцами, но расстояние до небольших паровых суденышек, летящих к морским бомбам, фактически уменьшалось.
— Ну, единственное, что я могу придумать, — кисло сказал он, — это то, что они знают о морских бомбах и думают, что нашли способ обезвредить их.
— Это смешно, — пробормотал Кортез, но его голос звучал как у человека, который хотел, чтобы Мантейл ошибался, а не как у того, кто таковым считал.
— Если вы можете придумать другую причину, по которой эти жалкие лодчонки бегают вокруг посреди проклятой Шан-вей артиллерийской дуэли, я весь внимание, — ответил Мантейл.
Он и Кортез мгновение смотрели друг на друга. Затем лейтенант-коммандер пожал плечами.
— Нет, сэр, я не могу. Вопрос в том, действительно ли они могут это сделать, и я бы не подумал…
Он замолчал, когда один из морских змеев тральщиков поднял на поверхность морскую бомбу. Уровень моря неуклонно приближался к мертвому отливу, и было очевидно, что чарисийцы спланировали свою атаку на то время, когда морские бомбы будут ближе всего к поверхности и наиболее заметны. Теперь трос морского змея делал именно то, что он должен был делать, направляя захваченную морскую бомбу к змею. С палубы тральщика затрещали винтовки, поднимая быстрые маленькие белые брызги вокруг морской бомбы. В течение четырех или пяти секунд больше ничего не происходило. Затем она яростно взорвалась — но не причинила вреда.
Менее чем через минуту один из других тральщиков взорвал еще одну морскую бомбу. Затем быстро последовали еще два взрыва, и Мантейл выругался.
— Снимите наводку пушек с чертовых броненосцев! — рявкнул он. — Давайте посмотрим, как одному из этих маленьких засранцев понравится двенадцатидюймовый снаряд в его заднице!
— Будьте вы прокляты, сэр! Это действительно работает! — лейтенант Рабинс ликующе закричал, и коммандер Симпсин кивнул.
Он чертовски надеялся, что они не потеряли ни одного морского змея, но у каждого из его тральщиков было по два дополнительных змея, готовых к запуску в тот момент, когда взрывающаяся морская бомба уничтожит один из тех, что они уже развернули. В то же время, однако, Рабинс был прав; все работало почти точно так, как предсказывал адмирал Симаунт.
— Сигнал флагману, — сказал он, поворачиваясь к сигнальщику, стоявшему у короткой мачты, которая была установлена исключительно для передачи сигналов. — Поднимите номер девятнадцать.
— Есть, есть, сэр! — с улыбкой ответил молодой связист. Согласно словарю сигнальной книги, число 19 означало «У меня на борту почта».
— Сигнал от коммандера Симпсина, передан через «Гейрмин», — торжествующе сказал Жоунс. — Номер девятнадцать, милорд!
— Хорошо, Арли! Превосходно! — сказал Сармут, как будто он уже не знал точно, как продвигаются усилия Симпсина.
И это действительно была хорошая весть. Но с этим были и плохие стороны, в том числе тот факт, что новые 12-дюймовые орудия Фалтина действительно были способны пробивать броню броненосца класса Сити. До сих пор двое снарядов проникли в «Эрейстор», а один — в «Ривербенд». Хорошей новостью — какой бы она ни была — было то, что бронебойные доларские снаряды имели более толстые стенки и содержали гораздо меньше пороха, чем их чарисийские аналоги, а их взрыватели были менее надежными. Доларский 12-дюймовый снаряд на самом деле был лишь немного более разрушительным, чем чарисийский 6-дюймовый снаряд.