Конечно, все это меркло по сравнению с тем, что произошло к северу от леса, — мрачно размышлял казначей. — Его меньше беспокоила потеря Лейк-Сити — он понял, что Рейнбоу-Уотерс никогда не сможет удержать столицу провинции, в тот же день, когда понял, насколько сильно их одурачили насчет южной стратегии чарисийцев, — чем то, как Грин-Вэлли пробил себе дорогу через последнюю оборонительную линию перед городом. У него было не так много информации об этом, как у Мейгвейра, но информация, которой он располагал, была ужасающей для человека, отвечающего за снабжение Матери-Церкви оружием. Было ясно, что чарисийцы и сиддармаркцы принесли в кампанию этого года нечто большее, чем просто свои адские воздушные шары, и даже брат Линкин не смог объяснить, как они практически за одну ночь сделали свои снаряды настолько разрушительными!
— Не могу сказать, что кто-либо из наших несравненных военачальников вселяет в меня чрезмерную уверенность, — с горечью заметил великий инквизитор. Он начал критиковать даже Рейнбоу-Уотерса, особенно после того, как граф решительно выступил в защиту решения графа Кристл-Лейк отступить из Лейк-Сити… и с тех пор, как он получил отчет Албейра Сейнтаво о встрече графа с Густивом Уолкиром. — И что это за история с тем, что Силкен-Хиллз тоже планирует отступить?
— Это план на случай непредвиденных обстоятельств, Жэспар. — Мейгвейр покачал головой. — Теперь очевидно, что еретики не намерены нападать на Тимкинский проход… если они вообще когда-либо это делали. Однако на данный момент его силы в Талласе держатся стойко. Проблема в том, что Хай-Маунт, похоже, бросает большую часть своих сил в проход Реклейр, и совершенно ясно, что по крайней мере треть армии Симкина повернула на юг, чтобы присоединиться к нему, вместо того, чтобы продолжать движение дальше на север, к Истшеру. Когда вы объединяете это с тем, как усердно еретики работали, чтобы убедить нас, что они намеревались атаковать Тимкинское ущелье, это наводит на мысль, что на самом деле они хотят, чтобы Симкин и Хай-Маунт прорвались в Реклейр — и Таллас, если смогут, без сомнения, — чтобы захватить Ведтар. Это самый большой город Саутмарча, который мы все еще удерживаем, что делает его достаточно ценным при любых обстоятельствах, но он становится чертовски ценным, учитывая то, что происходит в Доларе.
Кислое выражение лица Клинтана стало грозным при упоминании Долара. Он продолжал считать графа Тирска лично ответственным за неудачи доларского флота, и то, что граф оставался командующим этим флотом, застряло у него в горле, как осколок кости. Тот факт, что никто не мог бы сражаться более эффективно — или с большим воображением — против бронированного имперского чарисийского флота, ничего для него не значил. Он продолжал ругать «пораженчество» и «ненадежность» Тирска, и он не предсказал ничего, кроме катастрофы, когда до Зиона дошла весть о том, что Чарис начал свое долгожданное наступление на город Горэт.
— Знаю, что ты не хочешь слышать о Доларе, Жэспар, — продолжил Мейгвейр, глядя прямо в лицо проблеме, — и знаю, что мы все обеспокоены происходящим сейчас в Горэте. Но даже если доларцы отобьют эту атаку, флот еретиков будет держать залив фактически закрытым на неопределенный срок. У нас просто нет никакого способа удержать их от этого, и именно это делает Ведтар таким важным. Это важнейший узел дорог, а с заливом… недоступным для нас, он также является стержнем для линии поставок Силкен-Хиллза. Если еретики прорвутся к нему, мы сможем списать, как минимум, всю его артиллерию, потому что он не сможет ее вытащить. — Он пожал плечами. — На самом деле я испытываю облегчение от того, что он уже разрабатывает планы передвижения. Это не значит, что он планирует отступить, Жэспар; это означает, что он планирует, как он будет отступать — и вести наиболее эффективные действия по задержке противника, пока он это делает, — если он будет вынужден отступить. Это довольно важное различие.
— Все, что я вижу, это то, что каждая наша проклятая армия Шан-вей движется на запад, а не на восток! — Клинтан зарычал. — Достаточно плохо, когда такой трусливый ублюдок, как Тирск, наклоняется и приглашает чертовых еретиков трахнуть его, но теперь каждый командир, который у нас есть, слишком чертовски занят, думая о «планах на случай непредвиденных обстоятельств» и «боевом отступлении», вместо того, чтобы хоть как-то думать о реальной победе над еретиками! Если тебе все равно, Аллейн, я бы хотел увидеть хотя бы одного из них — только одного! — с мужеством, чтобы действительно стоять на своем и сражаться, как человек, достойный доверия, оказанного ему Богом!