Внезапно лучи их сбегаются палящим шатром — и видит профессор — блестя металлом, мчится «Таран».
Глаза Патрика неотрывно глядят на экран. Пошатываясь, он хватается руками за голову. Искривленные, дрожащие губы едва шепчут:
- Неужели стена погибла?
Торопливо подскакивает Патрик к дивану, стоящему слева, у стенки, с силой проворачивает кольцо… Диван медленно отъезжает в сторону. Стена за ним поднимается, скручивается в трубку, как штора, и снова падает, как только Патрик проходит в открывшийся потайной ход.
— Неужели стена погибла?
Затем в маленькой кабине лифта профессор мчится вверх.
А там, наверху, три железных двери одна за другой послушно открываются, и — перед взволнованным профессором -
Сердце электромагнитной стены.
Сверкающий, блестящий машинный зал. Громадный механизм мертвым ритмичным движением колышет, раскачивает воздух. Роторы электрических машин словно застыли сияющими колесами. Медные трубы желтыми полосами, извиваясь подобно гадюкам, вползают в открытое квадратное отверстие пола. Из отверстия поднимаются на тонких металлических штангах медные шары и металлические круги. Прозрачным мертвенным сиянием струится электричество огромной силы, струится, переливается из кругов на шаре.
Еще с порога зоркий взгляд профессора устремляется к контрольным приборам распределительного щита, которые почти целиком покрывают стену. Похоже, все в порядке.
Один за другим, стоя у щита, проверяет Патрик приборы.
Возле дверей лифта заснул на стуле Том. Голова его немного склонилась набок, лицо довольное и спокойное.
Неожиданно на его голове начинает подскакивать фуражка. Том просыпается и медленно, спросонья, водит глазами вокруг. Проснулся совсем. Протер глаза и в ужасе поднял их к желтой фуражке, которая наконец-то плюхнулась обратно и надвинулась на лоб, будто кто-то дернул за козырек.
А вот и еще диво дивное. Стулья выстроились в ряд, меняются местами и встают на дыбы. Друг за дружку цепляются, подпрыгивают, ерзают.
Том, разинув рот, мелко-мелко моргает, снова протирает кулаками глаза — ой, беда! Вскочил с перепугу и едва не ударился носом о дверь. Мигом заскочил в лифт. Кнопка? Где кнопка? Том поднял руку, собираясь нажать на кнопку, да так и присел, окончательно оторопев.
Перед ним вдруг вырос Джим. Джим смеется, аж заходится от хохота.
Но Тому не до смеха. Никак не поймет он, в чем дело, и весь бледный стучит зубами в уголке.
Джим начинает рассказывать ему о чудесных шариках-солнцах. Показывая на свои карманы, Джим уговаривает Тома взять один шарик.
Том, не сводя глаз с Джима, поднимается на ноги и недоверчиво трогает его рукой. Успокоившись, он улыбается, нерешительно лезет рукой в карман Джима и… исчезает.
Джим, подмигнув, сует руку в другой карман и тоже исчезает.
Взволнованный комендант замка стучит в дверь кабинета Патрика.
Это низкорослый и мешковатый толстяк. Его маленькие глазки, как мыши, спрятались в сале. Губа отвисла. На широком квадрате лица написана храбрость бравого вояки. Но это показная храбрость — он просто трус.
Перед комендантом открывается дверь, и строевым шагом он входит к Патрику.
За комендантом невидимо проскальзывает и Джим, усаживается в кресло в уголке.
Комендант испуганно докладывает о неизвестной машине, которая гремит над городом, и вопросительно заглядывает в очки.
Патрик, не поднимая головы, пишет — и сухо, скупо бросая слова, разъясняет:
- Какая-то машина из свободных стран пробила электромагнитную стену.
Комендант в замешательстве, лицо его стало совсем глуповатое.
Наконец Патрик оборачивается и, пронизывающе глядя на коменданта, приказывает:
- Немедленно направить войска к вражеской машине. По моим расчетам, она на юго-западе Беневского леса.
«Есть» — и комендант, резко повернувшись «кругом», двинулся и вдруг… р-раз, распластался носом в пол.
Это Джим-невидимка подставил ему ножку.
Патрик удивленно смотрит на вояку-коменданта.
Тяжело пыхтит комендант, и без того красное лицо еще больше зарделось. Дебелое тело еще сильнее распирает мундир. Поднимаясь, он чуть не стал на четвереньки… Опять неожиданный пинок в зад, и — комендант еще раз клюнул носом.