XXIX
Повстанцы быстро продвигались по стране, захватывая небольшие городки и села.
Отряды во главе с Черным, Романченко и Носом добыли Гранев, Теплин, Гайсин, Копели, Бокивку, Жидачин, Ладыжин и Болту. Они прошли всю Уманщину, уничтожая
поляков и евреев. Полковник Неживой успешно действовал в южной части Киевщины.
Его отряд бился с польскими конфедератами на Чигиринщине и на Черкасщине. О том времени из документов становится известно, что в Медведовке была уничтожена сотня польских конфедератов, в Жаботине 450 польских вояк. На освобожденных от поляков
землях Неживой заводил казацкие порядки, всем заправляли сотники: Иван Черный в районе Черкасс, Василь Шелест в Жаботине, Василий Смилянский в Лебедине, Иван Таран в Вильшанах, Шундра – в Смеле, Станкевич в Корсуне, Шевченко в Богуславе.
XXX
Всю ночь гайдамаки простояли в лесу. Костров не разжигали, коней поить водили не к Днепру – он был на виду у крепости, а вглубь леса, где билась о корни небольшая речушка Сухой Дунаец.
Утром Неживой, Хрен и еще несколько гайдамаков вышли на опушку. Прямо перед ними виднелся замок, несколько правее – город. Он скрывался в ярах, утопая в зелени
садов. Слева от крепости, ближе к Днепру, виднелась дубрава, а возле нее – хатки и мельницы по речке.
- Глядите, мельницы все, как одна, не мелят, - заметил какой-то гайдамак.
- Около Днепра тоже никого не видно, - добавил Хрен. – И на валу ни души, хотя дозорные должны бы быть. Тут что-то не так.
Неживой тоже долго вглядывался в крепость.
- Кто-то предупредил? Или может?..
221
- Сейчас я доподлинно узнаю.
Хрен отделился от всех и пошел к крепости. Шел медленно, переваливаясь, и не прямо, а вдоль оврага, который тянулся от леса. Когда до крепости осталось не больше сотни саженей, Хрен остановился и помахал рукой. В тот же миг из-за частокола прозвучало с десяток выстрелов. Хрен пошатнулся и покатился по склону оврага.
- Убили! – воскликнуло сразу несколько человек.
Долго стояли гайдамаки за деревьями, не зная, что делать. Они уже хотели спускаться лесом в яр, идти разыскивать труп, как вдруг из-за кустов прозвучал голос:
- Вот, нечистая мать, все штаны о колючки разодрал.
К ним подходил Хрен. Одежда на нем в нескольких местах висела клочьями, левая рука и бок были запачканы глиной, пышные русые усы раскосматились и торчали во все
стороны. Хрен закинул оселедец за ухо и, отряхивая кунтуш, молвил:
- Нас тут давно с гостинцами ждали. Все, как есть, на валу лежат. Вон они – и не прячутся.
На валу действительно поднялись несколько жолнеров.
Посоветовавшись с гайдамаками, Неживой спустился в яр, написал коменданту крепости письмо, в котором предлагал сдаться. С письмом послал двух гайдамаков. Ждали больше часа, но посланцы не вернулись. Тогда Неживой приказал выходить из леса. Гайдамаки стали напротив дверей крепости. В ответ на валу поднялся густой ряд оружий.
Семен написал еще одно короткое письмо. Посланцу приказал в крепость не въезжать, а подать письмо на стену. Тот нацепил письмо на конец копья, но поехал не к стене, а к воротам. Неживой видел, как открылись ворота, как ввели за повод коня в крепость. А еще через несколько минут на валу появилось копье с головой посланца. С вала до гайдамаков доносился хохот и насмешливые выкрики. Гайдамаки ответили руганью. Несколько человек, выкрикивая бранные слова, подошли совсем близко к частоколу. За ними двинулись остальные. Ближе всех подошло левое крыло гайдамацких войск, некоторые гайдамаки стояли от частокола не дальше, чем в двухстах саженей. И вдруг на валу грохнули пушки, вспугнули грачей. Одному гайдамаку ядро оторвало голову, еще трое упали на землю раненые. В гайдамацком стане раздался громкий крик. Без команды повстанцы беспорядочными толпами двинулись к валу, под густой рой пуль. Тщетно Неживой метался на коне, напрасно кричал охрипшим голосом. Гайдамаки скатывались в ров, лезли на вал. Сбитые оттуда, они снова катились в ров, часть уже не поднималась. Лестниц было всего три, у нескольких человек еще в руках были длинные жерди, но они не доставали до верха частокола. Семен соскочил с коня, пытаясь установить хоть какой-нибудь порядок в своем распыленном войске, направить
осаждающих в одно место - к выступу у ворот. Но гайдамаки также внезапно, как начали, было, наступать, вдруг побежали назад, оставив под стенами более полусотни трупов.