5
обязаны были сторожить корчмы ночью. Широкая была практика, когда помещики
передавали в собственность корчмарям по несколько крепостных семей для ”побутового обслуживания”.
Корчма имела целью пограбить крестьян. Так, в Брацлавском и Киевском воеводствах “пьяные деньги” составляли 75% всех доходов помещиков. Арендатор имел возможность не только покрыть свои затраты на изготовление водки, а также получать прибыль. Поэтому крестьяне были просто принуждены покупать алкогольные напитки всякими способами. Водку нередко отпускали в долг (причем при остаточном расчете арендаторы обдуривали должников, не владеющих письменностью). Бывало, переходили к прямому давлению на потенциальных “пьяниц”. В контракте 1757-го года на корчемную аренду в поместьях Ф. Потоцкого был такой пункт: “Если кто-нибудь из подданных через какую-нибудь упертость не дает дохода, арендатор по окончании третьего квартала имеет право позвать его в управление замка. Начальство, рассматриваемое заяву, может заставить получить доход за счет упертого имуществом”. Имущество крестьянина принудительно обкладывалось своеобразным алкогольным налогом. При этом налог на имущество упертого определяли, ясно, не сам крестьянин, а арендатор и подкупленное им “начальство”, которое никогда не мучилось из-за применения так называемой “арендаторской экзекуции”.
О принудительном сбыте водки свидетельствует запись 1765-го года в инвентарной книге Богуславского староства: “Производство надзвычайного давления на подданных привело к тому, что много их в прошлые годы убежало”. В инвентарной книге Каневского староства арендаторы, которые принуждали “крестьян покупать в корчмах водку в таком размере, что дальше не могли крестьяне терпеть”, что приводило к бунту крестьян. Принудительный сбыт водки и “арендаторские экзекуции” детально описал шляхтич
Ф. Макульский. Когда корчмарь получал убытки или своевременно не мог получить долг, тогда по просьбе администрации в село приезжала комиссия за счет “впертых” селян до тех пор, пока не был получен долг. Когда должники продолжали “упираться”, то у них отбирали зерно, одежду, скотину. При этом “нещасных крестьян избивали нагайкой и просто выдирали у них изо рта кусок хлеба”.
II
Что касается евреев в Польше, то они были свободные, имели свою управу и даже несколько домогались своего представительства во власти. Евреи имели большое влияние, но они не имели гражданских и политических прав. Во властных документах евреев называли “неверными” или “старозаконными”, они не занимали никаких властных постов, их даже не брали в армию. Много евреев было грамотными, поэтому они работали писарями или нотариусами, занимались мануфактурой и торговлей. Большинство поляков недолюбливали евреев по религиозным причинам, а также видели в них конкурентов в бизнесе. Своего рода “еврейская торговая мафия” контролировала цены на зерно и сахар, занималась перепродажей скотины, в том числе и краденой. Евреям забрасывали контрабанду и подделку векселей, фальшивых денег и поставляли разбавленную водой