- Бежим, дядько!
Он больше не оглядывался. В несколько прыжков был на другом берегу, и мчался к лесу. Упал в какую-то лужу, вскочил и снова побежал, а когда выскочил на сухое место, треснул первый выстрел. Микола кинулся налево, позади прозвучало еще с полдесятка выстрелов, только пули просвистели где-то сбоку.
Микола слышал, как взбешенно ругались шляхтичи, загоняя коней в воду, но это теперь не страшило его – он уже бежал через кусты ивняка, за которыми начинался лес.
XLVI
Зализняк водил палкой по песку и, поглядывая то на Неживого, то на Швачку, что-то втолковывал им.
- От Канева до Богуслава тридцать верст. Ты, Семен, напрямик пойдешь вот так, - и
148
Зализняк провел на дороге еще одну линию. – Мы пробудем где-нибудь возле Богуслава, пока ты подойдешь.
Максим поднялся, поправил на плечах кирею.
- И ты тут? – только теперь заметил он Романа. – По делу какому, или просто так?
- Просто так.
Они вошли во двор, где остановился Зализняк, присели на завалинке. Максим вытащил трубку, а набить не успел: на улице послышались топот, брань.
- Что за нечистая сила? – обронил Максим.
В этот миг в калитку, прижав уши, вскочил Орлик. За ним, пытаясь догнать коня длинной лозинкой, бежал какой-то гайдамак. Увидев атамана, он немного растерялся и швырнул лозинку через ворота.
- Буханку украл, из сада зашел, а она на возу лежала. Мы как раз обедать собирались. Один казак подскочил к нему, а он его за рукав.
- Залез, как говорят, в чужую солому, да еще и шуршит, - пошутил Швачка.
Максим подозвал коня к себе.
- Придется тебя привязать – ворюгой стал.
- Думает, если атаманский конь, так ему все можно, - засмеялся Роман. – Глядите-ка, делает вид, будто пасется, а сам глазом косит. Ох, и хитрющий!
- Джура его избаловал, любит хлопец лошадей. А вот и он. Ну, как, Василь?
- Нет обоза. Я и на вербу взбирался – не видно.
- Обоз давно должен быть. Не иначе случилось что-то.
- Они знают, куда ехать? – спросил Швачка.
- Знают, я земляков своих оставил у дороги.
- Кого? – повернул голову Роман.
- Миколу и Карого. Яков, возьми с полсотни хлопцев и скачи к перекрестку. С обозом, видно, не все ладно.
- Я поеду тоже, - Роман вскочил и побежал за ворота.
Через несколько минут с полсотни запорожцев Швачкиного отряда мчались по дороге на Трушовцы. На перекрестке Швачка натянул поводья, и вороной, в дорогой сбруе конь, взвившись на дыбы, остановился на месте. Гайдамаки принялись осматривать дорогу, местность поблизости. Швачка отдал коня и пошел по дороге. На ней были хорошо видны следы колес многих возов.
- Сапоги нашел, - подскакал к Швачке здоровый, косая сажень в плечах, гайдамак.
Роман осмотрел большие растоптанные сапоги.
- Миколины, - встревожено кинул он. Спешился, внимательно вгляделся в протоптанную в ячмене дорогу, которая вела куда-то к лесу.
- Разве тут разберешь что-нибудь? Конские копыта хорошо видны. Следы от тополей ведут туда, где и сапоги нашли. Микола зачем-то к лесу пошел. А, может, его погнали?
- Плохо. Обоз прямо поехал. Нам надо ехать за ним. – Швачка подозвал Федора. – Быстрее к атаману. Пускай вышлет сотни три на Карашин. Скажи, мы тоже туда поскакали за обозом.
- А с Миколой как? К лесу нужно ехать.
149
- Некогда, медлить никак нельзя.
- Миколу схватили.
- Что же нам обоз спасать или твоего Миколу? – уже со злостью сказал Швачка, садясь на коня.
- Около обоза охрана есть.
- Нам надо выполнять атаманов приказ.
- А бросать людей без помощи…
- Ты, Роман, когда потонешь – против течения поплывешь. Бери восемь казаков и езжай. Только мигом.
… Протоптан в ячмене след… Дорога… Снова след к речке. Остановился. В истоптанной траве виднелись наполненные водой глубокие следы колес, в стороне от них виднелась свежая порубка ивняка, а возле самой воды, лицом вниз лежал какой-то человек. Роман нагнулся, смутно узнавая что-то знакомое в той скрюченной фигуре.
- Карый, дядько Гаврило! – удивленно крикнул он, переворачивая мертвого. – Убили его. Рана над ухом. – Несколько минут вглядывался в знакомое лицо. Потом встрепенулся. – Значит, и Микола где-то тут. Нужно спешить. Вернемся, тогда похороним Карого.