Толковый командир, а команданте таким, безусловно, был, всегда ощущает дух своей команды. Впечатление было скверным.
- Фрол, родной, ты мне ничего сказать не хочешь? Может тебя беспокоит что-то или боишься чего? - задушевно спросил Клерк.
- Я из себя героя строить не буду. Конечно, меня восемьдесят стволов впереди не радуют, но когда я шел банк брать, там была вся полиция города. А вот то, что мы от всех ребят оторвались, а в конце и Фунтик от нас ушел, меня сильно огорчает. По-моему, то, что мы тут делаем, превращает нас из людей в крыс. Так и будем всю жизнь по подвалам и помойкам бегать в поисках крошек от торта.
- Мысль понятна. Наши действия объясняю. Народ на заправке подобрался золотой, но подневольный. Им прикажут все данные по производству сохранить, персонал лаборатории взять живьем, и они сохранят и возьмут. Я помню правителей-торговцев. Рашидов с его опиумом, Пол Пот с героином, генерал Норьега в Панаме, банды торговцев кокаином в Гренаде. Я не хочу сюда возвращаться. Больше никто здесь наркотики делать не будет. Ни Паук, ни Сотник, ни Кречет. Здесь нет доли гетмана или верховного дона. Я не говорю вам, что мы сделаем что-то важное для человечества. Мне плевать на человечество в целом и на большинство его представителей в частности. Может быть, вчера вечером очередной гений с волосами до колен или наголо бритый, сделал из зубной пасты наркотик в десять раз сильнее, чем этот разнесчастный «черный лед». Это не моя проблема. Я решил разобраться с местными затейниками. Это будет резня. Мы не будем брать пленных, и искать смягчающие обстоятельства. Я никого не тащу за собой. Если придется, полезу в подземелье один. Решайте сами, делайте ваш выбор свободные люди свободной страны, как любит говорить наш Фунтик.
- Кажется, ты не врешь, - сказал Фрол. - Ладно, коли так. Я с тобой.
- А перед нами все цветет, за нами все горит. Не надо думать, с нами тот, кто все за нас решит, - хлопнул Клерка по плечу Гора.
Бывалый молча показал большой палец, а Лаврик изобразил бурные аплодисменты, переходящие в овацию, только бесшумные. Вот это номер, подумал агент. Ребята серьезно настроены, образцов сырья взять, пожалуй, не удастся. Да и ..., короче, пусть начальство утрется. Али мы не русские люди? Из серых туч над головой, как всегда неожиданно полился мелкий дождик.
- Ушли за холм, - сообщил вернувшийся к наблюдению за окрестностями Фролов.
- Значит, и нам пора. Двигаемся как ежики во время брачных игр.
- Это как?
- Остоёжненько.
Все довольно заулыбались, оценив незамысловатую шутку. Пройдя еще метров сто, группа вышла к блокпосту на дороге. Привычно разбросанные на асфальте дороги штабеля железобетонных плит и два передвижных вагончика на резиновых колесах. Нехитрая заготовка смертельной ловушки для нежелательных гостей. Нарком вопросительно посмотрел на команданте и, дождавшись одобрительного кивка, змеей скользнул вперед. Через семь-восемь минут Лаврик махнул рукой из проема вагонных дверей. Отряд короткими перебежками по одному добрался до убежища. Три трупа лежали в дальнем конце.
- Ничего сложного, двое так и не проснулись. Все наркоманы.
- Это упрощает нашу задачу, - подвел итог данным разведки боем Клерк.
Фрол, спрятавшись в укрытии между плитами, рассматривал в бинокль институтский корпус с подсобными строениями. Прямо перед шлагбаумом, широко расставив ноги, стоял часовой. В зеленой кроне деревьев проглядывала крыша сторожевой вышки, и наблюдатель пытался безуспешно понять, есть там кто-то или нет. Ошибка в серьезном вопросе всегда оплачивается кровью, причем своей, не донорской. Бывалый и Клерк раздели трупы и были заняты оттиранием пятен крови с брони. Гора выглядывал в дверь, сторожил тыл, а юный диверсант Лаврик переводил дух и разбирался с трофеями.
- Гости к нам! - вполголоса крикнул Раскатов. - Фрол, давай к нам, скорей!
Но тот не успел. Зацепившись за прут железной арматуры, торчавший из раскрошенного бетона, он резко дернулся и намертво застрял между плитами. А стая обнаглевших от безнаказанности слепых псов была уже здесь.
- Выручайте, братцы! - громко крикнул злосчастный наблюдатель.
- Заткнись! - гаркнул дружный хор.
- Да, да, я помню, именно так меня звали дома до школы. А в первом классе я узнал, что у меня другое имя и даже есть фамилия.
Способность шутить в любое время очень хорошее качество. Оно напоминает окружающим, как им будет без тебя скучно, тоскливо и одиноко.
- Лаврик, Гора, киньте собакам мяса, да подальше кидайте! - скомандовал Клерк.
- Да какое такое мясо? - недоуменно спросил богатырь, красавец, но тугодум Раскатов.
- Только мы его крошить не будем, выкинем большими порциями, - прохрипел Нарком, подтаскивая к двери тело зарезанного им наркомана. - Взяли, раз, два, три!
Раскачав труп, они бросили его на площадку перед дверью. Следом полетели два других. Большинство псов набросились на дармовщинку, но три твари продолжали лезть между плит к неподвижному Фролу.
- Держись там, не стреляй, шум поднимем, все тут в чистом поле и ляжем.
- Какое «не стреляй», мне до автомата не дотянуться, - прорыдал Фрол. - Делайте чего-нибудь, не дайте помереть живой душе страшной смертью.
- Ну, вся стая на площадке перед нами, ваш выход, артист! - Клерк вытащил из рюкзака украденный им ранцевый огнемет. - Поддержи меня огнем из автомата с глушителем, - скомандовал он Бывалому.
Струя пламени вихрем прошлась по поляне. Звонко бренча, покатились по полу стреляные гильзы от бесшумной «Гадюки». Завыли в предсмертной тоске заживо сгорающие псы, ибо нет живому существу спасения от напалма, и ни одна армия мира не берет в плен огнеметчиков. Сурово, но справедливо. Клерк, кстати, в плен сдаваться не собирался. У него по жизни были другие планы. Оставив на поляне больше десятка сгоревших трупов, стая ретировалась.
- Сидите тихо, вижу часового на вышке, - доложил с улицы Фрол.
- Это не задача для пытливого ума, - усмехнулся команданте.
Они с Лавриком переоделись в трофейные бронежилеты, и пошли вызволять невольного сидельца. Операция оказалась неожиданно сложной. В щель между плитами забился последний, не успевший убежать со всеми слепой пес. Не было ему пути вперед, не было и назад. Отрешившись от мирской суеты, он хотел продать свою жизнь подороже, умереть в бою и желательно вместе с врагом.
Стрелять по-прежнему было нельзя. Одно дело вспышки пламени и вой собак, совсем другое автоматная стрельба. Она сразу всполошит охрану институтского блока. Лаврик шагнул вперед. Наваха материализовалась в его руке прямо из воздуха. Развеселые бандиты забились в промежуток между полом вагончика и землей. Заняли так сказать, места в ложе.
- Господа, улица ваша, - пошутила публика из зрительного зала.
Настоящий бой быстротечен и не зрелищен. В нем нет места красивым пируэтам, долгим отходам и прочим выкрутасам, так радующих сторонних наблюдателей. Животное село на задние лапы, готовясь к прыжку. Нарком держал клинок на уровне головы в вывернутой к верху кисти. Из этого положения он мог легко парировать и прыжок пса, нацеленный в горло, и попытку прорваться по земле и вцепиться ему в ноги.
- Ты его только из щели вымани, а уж я не промахнусь, - обнадежил его Бывалый, прилаживая свой бесшумный автомат на шину колеса.
Лавр, естественно, голову не повернул, но моргнул. Собака оценила подаренный ей судьбой шанс и взвилась в воздух. Рука, заканчивающаяся острой сталью, выписала в воздухе двойной удар, и на землю упало уже мертвое тело. Случайная помеха была, наконец устранена, и спасательная экспедиция приступила к своей непосредственной задаче.
- Надо его оставить здесь, как того медвежонка, который объел кролика. Мы с Плаксой недавно старые мультфильмы смотрели. Два дня сидел медвежонок в дверях, пока не похудел, - предложил способ спасения зловредный Лаврик.
- Мысль, конечно, интересная, но времени у нас нет. Поэтому будем разыгрывать древнюю народную сказку, «Репка» называется. Так что, бабка за дедку, Жучка за внучку...