Бухарин и в 1928 – 1929 гг. был уверен, что нэп как основная линия экономической политики партии еще не исчерпал себя, что в СССР еще существует достаточный простор для развития не только социалистических предприятий, но и определенных капиталистических элементов. Лишь в более отдаленном будущем развитие социализма должно привести к ликвидации нэповского буржуазного сектора и кулацкого эксплуататорского хозяйства. Бухарин считал, однако (и Сталин поддерживал его в этом до 1928 г.), что вытеснение капиталистических элементов в городе и в деревне должно происходить в основном в силу экономического, а не административного давления, то есть в результате конкуренции, при которой социалистический сектор должен одержать верх над капиталистическим. Такую точку зрения могли оспаривать «левые», призывавшие к новой «революции» и к новым экспроприациям. Но она имела полное право на существование и практическую проверку. Опыт социалистических стран Европы показал, что возможны различные формы сочетания крупной социалистической индустрии и крупных социалистических сельскохозяйственных предприятий с мелким частным хозяйством, включая и мелкие капиталистические предприятия (ГДР, Польша, Венгрия, Югославия). Речь идет в данном случае о различном подходе к крестьянству и мелкой буржуазии при сохранении общей социалистической перспективы.
В своей политике по отношению к крестьянству именно Сталин взял на вооружение (и при этом значительно углубил и расширил) троцкистские концепции «первоначального социалистического накопления» и зиновьевско-каменевские предложения о чрезвычайном обложении зажиточных слоев деревни. Логично поэтому, что Сталин привлек для проведения своей новой политики многих видных деятелей недавней «левой» оппозиции. С явно неправильных «ультралевых» и сектантских позиций критиковал Сталин и деятельность Бухарина как руководителя Коминтерна. Несомненно, что Бухарин разделял в середине 20-х гг. ошибочную позицию Коминтерна в отношении социал-демократии и ошибочную формулу «социал-фа шиз ма». Однако в конце 20-х гг. он стал пересматривать эту позицию. По мере роста фашистской опасности в Европе Бухарин находил возможным соглашения с низовыми социал-демократическими организациями и со циал-де мо к рати чес ки ми профсоюзами против фашизма. Сталин, напротив, требовал усиления борьбы против социал-демократии. Более того, он предлагал усилить борьбу против левых течений в социал-демократии, хотя именно эти течения были потенциально наиболее вероятными союзниками коммунистических партий. «Второй вопрос, – заявлял, например, Сталин в речи “О правом уклоне в ВКП(б)”, – это вопрос о борьбе с социал-демократией. В тезисах Бухарина говорилось о том, что борьба с социал-демократией является одной из основных задач секций Коминтерна. Это, конечно, верно. Но этого недостаточно. Для того чтобы борьба с социал-демократией шла с успехом, необходимо заострить вопрос на борьбе с так называемым “левым” крылом социал-демократии, с тем самым “левым” крылом, которое, играя “левыми” фразами и ловко обманывая таким образом рабочих, тормозит дело отхода рабочих масс от социал-демократии. Ясно, что без разгрома “левых” социал-демократов невозможно преодоление социал-демократии вообще. А между тем в тезисах Бухарина вопрос о “левой” социал-демократии оказался совершенно обойденным. Это, конечно, большой недостаток. Поэтому делегации ВКП(б) пришлось внести соответствующую поправку в тезисы Бухарина, принятую потом конгрессом» [210] .
Ошибочность этой позиции Сталина очевидна. Она не только мешала созданию фронта с левыми силами в рабочем движении Запада, но и приводила к тому, что не в одной лишь ВКП(б), но и во многих западных партиях немало честных коммунистов и коммунистических активистов произвольно зачисляли в число носителей «правого» уклона.
Выступая против Бухарина и его группы, Сталин и его сторонники часто и грубо использовали в своей полемике чуждый марксизму метод вульгарного социологизма. Этот метод состоял, в частности, в том, что какие-либо явления в области культуры или политические высказывания связывались непосредственно с позицией и политическими настроениями того или иного класса.