- Да, представляю, как это было бы, - медленно произнес Хауэлл.
- Конечно, это было бы так, но мы не видим никаких признаков этого в компьютерных технологиях Гегемонии. И это несмотря на то, что они овладели искусством нейронного обучения, так что у них явно есть способность отправлять чрезвычайно сложные массивы данных по крайней мере одним способом через нейронный интерфейс, и у них это было дольше, чем Земле пришлось мириться с Homo sapiens! Так почему же за все это время они не развили способность посылать мысленные команды в систему? Мы даже не видим никаких предположений о такой возможности в литературе, к которой нам пока удалось получить доступ!
- Почему нет?
- Это мы хотели бы знать, мистер президент. Но мы заметили несколько других вещей, большинство из которых, по-видимому, связаны с тем же видом ... осторожности, которая, похоже, встроена во всю промышленную базу Гегемонии. Их язык программирования рекурсивный, что означает, что функция может вызывать саму себя, и это также то, что мы могли бы назвать "типобезопасным", означающее, что он предназначен для предотвращения выполнения системой операции с переменной неправильного типа.
- Большинство человеческих языков программирования тоже предназначены для этого, но из того, что мы можем видеть, кодирование Гегемонии доводит концепции до нелепой крайности. Проверка согласованности допустимых значений и переменных встроена непосредственно в код для невероятного диапазона переменных. Например, в Гегемонии более пятисот языков, что означает, как отметил один из программистов доктора Карахалиоса, что использование языка программирования Гегемонии для написания эквивалента "Привет, мир!" для планеты, которую вы никогда раньше не посещали, или вида, на языке которого вы еще не говорили, это потребовало бы загрузки модуля на миллион строк. Их протоколы потребовали бы, чтобы модуль провел поиск по всей базе данных Гегемонии, чтобы убедиться, что мир, с которым вы разговариваете, существует - даже если вы в данный момент находитесь на орбите вокруг него - и отсортировал каждый из этих языков - каждый язык, на котором говорят где угодно во всей Гегемонии, а не только на рассматриваемой планете - и сопутствующие им социальные конструкции, чтобы быть уверенным, что "привет" - это правильное приветствие, на правильном языке, правильно написанное и с нужной пунктуацией, в данном конкретном социально-политическом контексте.
Хауэлл недоверчиво уставился на нее, и она пожала плечами.
- Это не такая уж страшная проблема, учитывая их скорость вычислений и возможности хранения. Кодовая база раздута до невероятности - исполняемый файл для "Привет, мир" был бы сотнями гигабайт, просто чтобы вместить весь багаж - и, насколько мы можем судить, их библиотеки никогда не сокращаются, но...
- Не сокращаются? - прервал ее Хауэлл.
- Нет автоматического управления памятью, того, что программист-человек назвал бы "уборкой мусора", чтобы освободить память, занятую объектами, которые программа больше не использует, мистер президент. Они просто хранят их все. Вот почему их модули такие чертовски большие. Но, несмотря на это, это заметно не замедляет вывод. Существует некоторое узкое место с точки зрения хранилища, но этого недостаточно, чтобы создать значительные трудности, учитывая, сколько памяти имеется в их системах. Конечно, нет ничего такого, с чем они не могли бы справиться. Вероятно, мы могли бы сократить время их работы, но недостаточно для того, чтобы это сколько-нибудь заметно повлияло на скорость выполнения их программ.