Доктор посмотрел на Капитана, потом на свои локти, подумал, пробормотал: «Йа, натюрлих... Идиома!», еще подумал, зашел к себе и ,выйдя в котелке с тростью и саквояжем, решительно направился к трапу.
- И еще это… - крикнул ему вдогонку Капитан, - Нам тоже почитать возьми!
Убедившись, что все, даже Амяз, покинули корабль, Капитан сел в кресло, отхлебнул пива, и повернулся к Старпому, который привлек его внимание деликатным покашливанием.
- Давай — объясняй, зачем ты всех с корабля разогнал? Я прям аж в замешательстве.
- Название ему мы так и не выбрали — вот зачем.
- Не вижу связи.
- Э-э — а еще умный…
Капитан взял бутылку, куда бросали варианты, и, отбив горлышко, высыпал записки на стол.
- Надо по тихому посмотреть, что туда накидали, выкинуть глупости всякие, а если ничего подходящего не окажется — положить.
- А! То есть демократия — демократией…
- Я че — дурной что ли, такое дело демократии доверять? - буркнул Капитан роясь в бумажках, - Выберут хуйню какую, а мне потом краснеть…
- Полностью поддерживаю. Вот — интересный вариант.
- Интересный… И твой.
- Почему мой? Почерк смотри!
- Почерк тебе подделать — раз плюнуть.
- Ну что теперь — любой вариант который мне нравится, автоматически мой?
- Ага. И который не нравится - тоже.
- А как же презумпция невиновности? - притворно возмутился Старпом.
- Никак — ты зараза хитрая, с тобой только так. Давай — складывай в стопку подходящие, а я пока хрень повыкидываю… Вот это, например: «Баклан»! Додумался же кто-то!
Смяв бумажку, Капитан сжег её в пепельнице и продолжил сортировку.
…
Обратно народ подтягивался до позднего вечера. Первым явился Боцман. От него пахло вином и борделем. За ним притопал Обмылок примерно с тем же шлейфом. Доктор вернулся на извозчике с несколькими кипами книг, и немедленно попросил передать Механику, что ему нужны дополнительные шкафы.
Марио и Барабашка, после культурного отдыха, поменялись ролями: теперь она без умолку что-то щебетала, а Марио, с усталой улыбкой, изредка односложно отвечал на ее вопросы.
Федор, как парень хозяйственный, выданное днем ранее денежное довольствие потратил не на вино и бордели, хотя судя по румянцу стаканчик пропустил, а на новые ботинки, широкий ремень, отрез тонкой белой ткани и необходимые в быту мелочи вроде коробки иголок, ниток, зубного порошка и прочее.
Механик вернулся последним пояснив, хотя никто его ни в чем не упрекал, что задержался в гостях у земляков. Получил заказ Доктора и хотел уже побежать исполнять, но Капитан приглашающе махнул рукой.
- Так — общий сбор на корме. Не построение — так… Пивка попьем, обсудим кое какие вопросы. Мы с Антоном, от неча делать, варианты названий перебирали. А то неудобно как-то кораблю — и без имени.
- Выбрали несколько вариантов, - Старпом продемонстрировал листок, - Но, надо пояснить одну тонкость — я уже сказал Капитану, что нам, с такой жизнью, придется часто менять имена и документы…
- Поэтому! - Капитан поднял палец призывая к вниманию, - Одно название будет «для своих». Настоящее. Но оно никогда не появится на борту корабля и знать его будем только мы. Так что капитанским произволом нарекаю это судно: «Интернационал»!
Встав, команда сдвинула кружки, потом Капитан, а за ним и остальные отлили чуть-чуть на палубу, чуть-чуть за борт, а остальное — в себя.
- Кораблю, морю и команде… - пояснил этот ритуал Капитан, - Принято. Теперь остальные названия: «Темпеста», «Ляйстунг»… Хмм… Ладно. «Наваха», «Таеа», «Дусти» и «Реконтранс»… Значения половины не знаю даже примерно, поэтому выбор может быть скорректирован в процессе. А теперь — тянем жребий, под каким названием мы выйдем в море в первый раз…
Сложив отобранные записочки в фуражку, Капитан встряхнул её и предложил Барабашке выбрать один.
- Итак — этот порт мы покидаем под именем: «Таеа»! И я нихрена не в курсе, что это такое…
- Это значит: «Невозможно»! - Боцман встал и взволнованно прошелся туда-сюда, - Потому, что я думать не думал, что так сразу боцманом возьмут! Из меня до сих пор прет все наружу.
Отступив на пару шагов, он страшно заорал, и исполнил дикий танец с выпученными глазами, высунутым языком, топаньем, уханьем, воплями и такими гримасами, что пролетавшие мимо чайки попадали с сердечным приступом. Старпом и Обмылок смотрели на это с удивлением, остальные — спокойно.