— А кто вы по образованию, сеньора? — влез в их пикировку Марио, — Если это, конечно, не тайна.
— Окончила колледж изящных искусств в Шлегборне, и, если верить тому, что написано в дипломе, я бакалавр в области литературы и филологии. Также я заочно изучала историю искусств, но этот диплом куда-то потерялся. Возможно, до сих пор закрывает дыру в стене на одной из моих бывших съемных квартир.
— О! Искусство и история! Два моих любимейших предмета! — Марио осторожно, словно боясь спугнуть, перебрался поближе, — Вы знакомы с фессалийскими художниками эпохи трех тронов? Я просто влюблен в тот период — время, когда живописцы только-только начали отходить от имперских канонов, ища свой собственный стиль…
— М-м-м… — заинтересованно усмехнулась Лисса, — Фессалиец, который заводит разговор об искусстве не с Пикколо Паккарди? Это интригует…
— Паккарди, без сомнения, велик, но мы не должны забывать, что он достиг этого, стоя на плечах титанов вроде…
Капитан не стал слушать дальше — череда имен художников звучала для его уха как заклинание призыва демонов… Или название блюда в фессалийском ресторане: «Млено-Франческо-Бонини-Карло-Фантоциио. С тертым сыром…» Поэтому он встал и пошел проверить несение вахты.
На мостике Федор расслабленно оглядывал пустынные морские просторы, краем глаза наблюдая как Сыч, питавший слабость к блестящим вещам, пытался отковырять и унести надраенный латунный колпак с гирокомпасом. Это занятие было по определению обречено на провал, но птиц упорно пытался зацепится когтями, отчаянно махал крыльями и пронзительно негодовал по поводу нежелания компаса отделяться от основания. При виде Капитана Сыч немедленно прикинулся ветошью, соскользнул вниз и там затих, изредка кося желтым глазом из-за тумбы.
— Только в радиорубку его не пускай… — предупредил Капитан и пошел дальше.
На корме, в гордом одиночестве, Бьернсон зубрил навигацию. Увидев Капитана, он грустно вздохнул и перелистнул страницу.
— Ну как прогресс?
— Херню какую-то придумали… У меня уже изнутри черепа все чешется…
— Это извилины шевелится начинают. Затекли, поди, без движения. Ниче — тут как лисапед. Раз освоил и потом хрен забудешь. Тем более, что без навигации ты не моряк, а «краб». Тот который в море ходит пешком и недалеко.
— Я не «краб»!
— Тогда учи навигацию. Туго идет — вон Марио попроси объяснить.
— Чтоб я! Бъернхельмец! Какого-то южного хлыща просил!!?
— В первую очередь ты дурак. А бъернхельмец уже сильно потом… Но раз так хочешь, тогда осваивай сам и не ной. Будь суровым северным мужиком.
— А я ною?
— Определенно…
— Да чтоб его!
Бьернсон несколько раз, от души, саданул себе кулаками по башке, видимо надеясь, что от этого мозги заработают лучше, плюхнулся на место и снова вгрызся в неподатливый гранит навигационной науки. В машинном его встретили Багир с Михаем. Рожи у обоих были подозрительно хитрые. Капитан покосился на них, потом принюхался.
— Пили что-ли?
— Нэт!
— Ни — нема чого…
— А что довольные такие?
— Та так — займаемося техничным творчиством, поки Старший Механик почивае.
— Самогонный аппарат что-ли делаете?
Михай с Багиром отрицательно замотали головами.
— Только попробуйте…
Капитан погрозил обоим кулаком и огляделся по сторонам.
— А где Кара?
— Теж почивае.
— Она с Амязом там, что-ли, отдыхает?
— Не можу знати. Вони — люди скромни, а я — диликатний…
— Да я только за! Амяз — он такой. Ответственный. Один раз уже до лазарету уработался. Пусть отдыхает… А вы смотрите мне тут!
Еще раз погрозив кулаком, Капитан покинул отсек. Багир с Михаем переглянулись.
— Знаете, що я вам скажу, шановний?… Думаю, коли ми закинчим з сим шерстяним упирем, то впритул займемося цим вопросим… Моя душа тоскуе до перцовки.
— Капытан узнаэт — голова отвэртит…
— Капитан лично благословить нас на цю справу. Главне — щоб план поддиржав нужний человик.
— Старпом? Нэ! Я с ним гаварыт нэ буду!
— Чому? Мени здаеться, шо он дуже розумный чиловик.
— Вай! Я спэрва тоже думал, что он хытрый..!
— А вин хто?
— Каварный!!!
Крутанув пальцем по восходящей спирали, Багир развернулся и пошел к верстаку, где были разложены детали, прикрытые от капитанского взора спешно наброшенной ветошью.
Капитан, заложив руки за спину, прошелся перед выстроенной в шеренгу командой. Подчиненные терпеливо ждали, когда начальствующее лицо наконец разродится очередной душеспасительной тирадой.