– Нельзя, Хэйзи, нельзя. Сидеть, – сдавленным голосом приказала я, оттаскивая собаку от коробки с продуктами, присланной Докери. На крыльце стояла еще дюжина подарочных пакетов с одеждой и игрушками. А также прогулочная коляска от Клуба мамочек Баттонвуда, деревянный щит с надписью «Любим тебя до луны и обратно» от Марло и Мо и коробка с разноцветным воздушным змеем от Генри.
Со слезами на глазах я обернулась к нему:
– Что все это значит?
– Что-то вроде дня детских подарков. Таким способом горожане хотели сказать, что поддерживают тебя и малютку Флору. Ходят даже разговоры о том, чтобы открыть сбор, если у тебя не будет хватать денег на адвоката.
– Это ты все придумал?
– Не я. Марло. – Генри шагнул на ступеньку и, улыбнувшись, взял мое лицо в свои теплые ладони. – Но я хочу, чтоб ты знала, Блу: я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь. Не знаю, что готовит нам будущее, но я очень хочу, чтобы в моем будущем присутствовала ты. И могу только надеяться, что ты захочешь видеть меня в своем.
Я с трудом сглотнула.
– Олета…
Знаю, нельзя было позволять ей вмешиваться в мою жизнь. Но ее ненависть пугала меня до смерти.
– Блу, я поговорю с ней. Она, конечно, упертая и ядовитая, но я все же надеюсь, что где-то глубоко внутри у нее осталось сердце. Дай мне шанс. Пожалуйста. Дай нам шанс.
Я отвела взгляд, затем снова посмотрела на него. Я стояла на ступеньку выше, и наши с Генри глаза, нос и губы находились на одном уровне, а разделял нас только крошечный спящий младенец.
Любовь стоит риска.
Да, она его стоила. Определенно стоила.
– Ты ведь умеешь менять подгузники? – прошептала я.
Он рассмеялся и подался вперед, чтобы поцеловать меня.
– Я научусь.
Любовь вихрем закружилась вокруг нас, сверкая лунной пылью, и сердце мое забилось как сумасшедшее.
21
– Как-то раз, вскоре после того как мальчики Бишоп ограбили банк, а Кобб неожиданно исчез, я проснулась от адского шума на заднем дворе. Куры верещали как бешеные. Я уж подумала, что в курятник лисица забралась. И каково же было мое удивление, когда я вбежала туда и увидела Твайлу Бишоп с двумя моими лучшими несушками в руках. Божечки мои, до сих пор не понимаю, как ей удалось поймать обеих сразу.
– И что вы сделали? – спросил судья, сидевший на трибуне в районе третьей базы. Пятилетний внук поджидал на скамейке, когда подойдет его очередь взяться за биту. Бейсбольный матч все не кончался, и судья уже начинал клевать носом, когда к нему подсела Кэри Виддикомб.
– Разумеется, я пригрозила, что позвоню в полицию. У меня и раньше яйца пропадали, и я подозревала, что кто-то их ворует. Видно, в тот день Твайле надоело таскать их по десятку, и она решила попросту украсть их источник.
– Так вы позвонили в полицию?
– Нет, сэр. У меня духу не хватило. Она глянула на меня остановившимся взглядом и сказала, что всего лишь хотела накормить своих девочек. В городе многие приносили ей еду и предлагали помощь, но Твайла всегда гнала всех прочь и твердила, что сама справится. А в тот раз, признавшись мне, что просто хотела накормить дочек, она ближе всего была к тому, чтобы попросить о помощи. И мне почудилось, что это едва ее не убило. В то утро я отправила ее домой и дала с собой десяток яиц. А днем мы с мужем нагрянули к ним на ферму и принесли с собой четырех курочек, птичий корм и брошюру с советами по выведению цыплят. Мы не стали спрашивать, нужно ли все это Твайле, просто принесли, и все. А назавтра я нашла у себя на заднем крыльце перемотанный бечевкой сверток – в нем лежало печенье с патокой. И появляться оно там стало каждую неделю. Наконец я снова отправилась на ферму и сказала Твайле, что она не обязана снова и снова меня благодарить – ничего она мне не должна. Но оказалось, что печенье приносила не она. А Блу. Одиннадцатилетняя малышка Блу. У меня чуть сердце не разорвалось.
У судьи тоже заныло в груди.
– Я стала регулярно заходить к Твайле – проведать курочек да корм занести на случай, если ей не на что его купить. И в конце концов мы подружились. Кажется, я была единственной ее подругой. Она оказалась интересной, сложной натурой, не без недостатков, конечно. Но я очень по ней скучаю. – Она покачала головой. – В общем, Блу и по сей день иногда приносит мне печенье. Твайла очень гордилась бы тем, каким человеком выросла ее дочка. Я и сама ею горжусь. Ой, глядите-ка, там мой внучок с битой.
Судье вспомнилось, как Бун Харди рассказывал о том, что и Кобб не любил просить о помощи. Видимо, это была фамильная черта Бишопов. Оставалось лишь надеяться, что Блу ее не унаследовала.