– Тогда, думаю, мы скоро увидимся. Может, встретимся тут во время утренней пробежки?
Сердце заколотилось в груди.
– Может быть.
Кивнув мне на прощание, он снова надел наушники и побежал прочь.
Я, улыбнувшись, перевела дух. Но стоило мне пройти лишь пару шагов, как за спиной раздалось:
– Эй, Сара Грейс?
Спрятав улыбку, я обернулась.
– Да?
Шеп, высоко поднимая колени, бежал на месте.
– Не против, если я заскочу к тебе вечером?
Пульс подскочил, ладони взмокли от пота.
– Сегодня вечером? Но зачем?
– По работе. Надеюсь, ты, как и Блу, согласишься сдать ДНК на анализ. Ведь ты тоже бывала на ферме. Чем больше найденных там образцов мы сможем идентифицировать, тем проще нам будет двигаться дальше, если результаты Перси и Флоры не совпадут. Я захвачу пробирку. На все про все уйдет не больше минуты.
– Может, проще будет дождаться результата анализа Перси? Он ведь уже скоро должен быть готов.
– Я мог бы и подождать, – согласился он. Глаза его весело блеснули в хмуром утреннем полумраке. – Но тогда под каким предлогом мне к тебе сегодня заехать?
В сердце затрепетала надежда.
– Что ж, не могу же ставить следствию палки в колеса. Так что, конечно, заезжай. Я весь вечер буду дома.
– Я позвоню, когда соберусь. Увидимся.
Он развернулся и побежал прочь, но на этот раз уже я окликнула его:
– Шеп?
– Да, Сара Грейс? – обернулся он.
– К тому времени я, наверное, проголодаюсь, – улыбнулась я. – Может, захватишь пиццу и пробудешь у меня чуть дольше минуты?
Мне страстно хотелось сидеть с ним рядом и говорить, говорить, говорить, пока никаких недосказанностей между нами больше не останется.
Помедлив пару секунд, он кивнул.
– Экстра пепперони?
– Конечно. А что, бывают и другие?
Он рассмеялся, и меня захлестнуло волной тепла. Боже, как же мне не хватало его смеха!
– Некоторые вещи никогда не меняются, – сказал он, махнул мне рукой и пустился бежать.
Я несколько секунд смотрела ему вслед, ожидая, когда мое сердце осознает, что мы с Шепом больше не двое влюбленных.
Но он был прав: некоторые вещи никогда не меняются.
– Если бы взглядом можно было убить, – сказал Флетч, заметив, как отец, прогуливаясь с Хэйзи по заднему двору, испепеляет его взглядом, – мне, наверное, можно было бы не присылать открытку к Рождеству.
Мы сидели на крыльце друг напротив друга – меня от него отделяло добрых три фута.
– Скорее всего. Не сомневаюсь, мама вычеркнула тебя из списка адресатов еще в тот момент, когда ты испортил ее фамильную скатерть.
Флетч сидел, упершись руками в колени и сложив ладони вместе. В середине лба у него налилась жуткая черно-синяя шишка, под глазами темнели фингалы.
– Серьезно, я ее испортил?
– Ты что, не помнишь, как пролил вино?
– Если честно, Сара Грейс, я вообще почти ничего из того вечера не помню. Очень страшно все было?
– Можно и так сказать, – отозвалась я, стискивая руки.
– Все началось из-за этой собаки?
Этой собаки.
– Ее зовут Хэйзи, – сказала я, стараясь не терять терпения. Я уже говорила Флетчу, как ее зовут, когда он только явился. – И да, отчасти все началось из-за нее.
Флетч пошевелил пальцами.
– Поверить не могу, что ты завела собаку, не сказав мне.
Я изогнула бровь.
– Учитывая, сколько всего ты от меня скрывал, вспоминается пословица о том, что не стоит кидаться камнями, если живешь в стеклянном доме.
Дом за моей спиной захихикал.
Глаза Флетча сердито вспыхнули.
– Я тут не единственный, кто что-то скрывал, Сара Грейс.
Очевидно, кое-что из того вечера он все же помнил.
– Не начинай, – предупредила я. – Я не стану снова с тобой препираться. Ни сейчас, ни в будущем.
Отец обернулся на нас, и я улыбнулась ему, давая понять, что со мной все в порядке.
Флетч вытянул вперед ногу.
– У меня во Флориде живет бывший однокурсник, выпускает не слишком раскрученную футбольную программу на телевидении. Давно уже пытался уломать меня занять у него должность ассистента. Вчера я ему позвонил и принял предложение. А еще нашел там дом и в конце недели перееду.
Мне едва удалось сдержать вздох облегчения. Он уезжает. Спасибо, Господи.
– Хорошо.
– Я переезжаю не один.
– Я так и думала, – кивнула я.
– Послушай, Сара Грейс…
Я жестом остановила его. Мне не хотелось слушать его оправдания и неискренние извинения.
– Что сделано, то сделано.
– Я просто хотел сказать, что нам не обязательно разводиться со скандалом. Даю тебе слово, что не стану ничего у тебя отбирать по суду. Могут возникнуть некоторые проблемы с моим трастовым фондом, но мы все уладим.