– Она прекрасна. Волосы точно как у тебя в детстве. Белокурый одуванчик. А Кибби родилась темненькой, но с годами посветлела. Какого цвета у нее глаза?
– Сейчас серо-голубые, но, думаю, цвет еще может измениться.
– Спорить готова, они будут бледно-голубые. Как у Кибби. – Она отдала мне телефон. – Сара Грейс, мы с тобой должны договориться, прежде чем пойдем в больницу. Я не хочу никаких конфликтов у Кибби в палате. Это не пойдет ей на пользу.
Начинается.
– Полагаю, ни мое, ни твое мнение за это время не изменилось. Так что давай просто оставим все разногласия за порогом больницы.
– Почему ты упрямишься?
– Почему ты не желаешь прислушаться к тому, чего хочет Кибби?
– Не будь такой наивной, Сара Грейс. Кибби всего двадцать. Она сама не знает, чего хочет.
– Серьезно? Видишь ли, я и в более юном возрасте точно знала, чего хочу. И ты тоже. Признайся себе честно: это ты хочешь, чтобы Флора росла в нашей семье. Это ты хочешь рассылать идеальные рождественские открытки с нашими фотографиями. Чтобы все твердили, какая ты молодец, что приняла Флору в дом. А еще не желаешь объяснять, почему она живет у Бишопов. Но, мама, в этой ситуации нет плохих и хороших решений. Пускай люди болтают, что хотят. Это всего лишь слова. О нас в последнее время много судачили, и никто от этого не умер.
– Нет, но вред нам это причинило. По последним опросам, рейтинг твоего отца снизился. И это еще до того, как стало известно о твоем тайном браке и внебрачном ребенке Флетча.
– Сильно? – В груди неприятно заныло.
Мама сжала губы.
Сердце у меня упало, нахлынуло чувство вины, захотелось броситься к отцу и в который раз извиниться. Натворили мы с Флетчем дел.
– Сейчас не время отворачиваться от семьи, – продолжила мама. – А Флора – тоже ее часть. Она внучка Кэролин. И должна расти у нас. Все проблемы семьи должны решаться внутри семьи.
Я вспомнила, как Кибби умоляюще смотрела на меня своими голубыми глазами. Обещай мне.
– Блу – хорошая мать. И ее выбрала Кибби.
Мама вспыхнула.
– Нет, ее выбрал этот проклятый Платан. Не понимаю, с чего ты внезапно так сдружилась с Блу. Ты ведь отлично знаешь, что мне это не нравится. Тебя не должны ассоциировать с Бишопами. Почему ты пренебрегаешь моими пожеланиями? И так открыто! Ночуешь у нее! Право слово, как так можно?
Я стиснула зубы.
– Блу мне нравится. И я не понимаю, почему ты ее не любишь. Вы же едва знакомы. Кроме того, мама, мне почти тридцать, и я сама могу решать, с кем мне дружить.
Мама крепче сжала кружку. И помедлив с минуту, сказала:
– Дело не в самой Блу. А в Бишопах в целом.
– Мама, нельзя же быть такой предвзятой. Будь умницей. Подавай хороший пример.
Она прищурилась.
– Мы отклонились от темы. Я пришла не о Блу разговаривать. А о Флоре.
– Мы должны поддержать желание Кибби. Это не наше решение. А ее.
– Это было неверное решение.
Я окончательно вскипела:
– Она определенно заранее знала, что ты так отреагируешь. С этим твоим бесконечным стремлением к совершенству. Может, задумаешься хоть на минуту, почему Кибби не решилась никому из нас рассказать о беременности?
Мама подавилась воздухом.
– Как ты смеешь, Сара Грейс, обвинять меня в том, что я имею какое-то отношение к поступкам Кибби? Она сама так решила.
– Правда? А у меня вот другое мнение. Жить с тобой и соответствовать твоим высочайшим стандартам было – и есть – просто невыносимо. Мне пришлось сбежать, потому что я не решалась признаться, что люблю парня, который тебе не нравится, да к тому же еще и забеременела от него. Я боялась, что ты разочаруешься во мне, когда поймешь, что я не вписалась в твой идеальный мир. Будешь считать, что я тебя опозорила. Уверена, Кибби в последние девять месяцев чувствовала себя точно так же. Она столько сил потратила, чтобы Флора досталась Блу. Умереть была готова, лишь бы воплотить свое решение в жизнь – вот насколько она была в нем уверена.
– Ни ты, ни она не знаете, как бы я отреагировала, потому что вы не дали мне возможности это показать.
Я невесело усмехнулась.
– О, нет, мы отлично знали, как ты отреагируешь. И ты это лишний раз подтвердила, когда я объявила, что мы с Флетчем разводимся. Вряд ли бойкот можно считать поддержкой и проявлением сочувствия.
Отодвинув в сторону кружку, мама встала.
– С меня хватит.
– Мы не идеальная семья, мама. И, даже отняв Флору у Блу, ты этого не изменишь. Если мы можем ее отобрать, это не значит, что мы должны так поступить.