Задача Кая (если она была) заключалась в чтении книг и визитах на немногочисленные светские мероприятия. Очень скоро у нас само собой установилось некое расписание, где пять из семи вечеров были отведены визитам вежливости, один – раздельному пребыванию (он в мужской компании, я в женской, где обсуждались в основном платья, оборки, обновки и кухня разных стран) и последний – мой любимый – спонтанным выездам на природу.
Мне как-то само-собой отвели роль столичной штучки и эксцентричной графини, и, хотя, как мне казалось, я совсем ею не соответствовала, общество подыгрывало идеально – все бежали заказывать желтое, стоило мне появиться в желтом платье на приеме, так что вскоре это в самом деле становилось трендом…
... Короче, было скучно... Скука сподвигла меня сначала на коллекционирование жемчужин неправильной формы, потом редких панцирей голубого краба. Некоторые из них отличались рисунком от основной массы – от колец, до кривых полос, от точек до леопардового пятна. Были даже такие, что походили рисунком на текст на непонятном языке, а так же отличались оттенком – от нежно зеленых, до предрассветно розовых, были почти белые, как зимнее небо и ярко синие, как море в ветреный день. Да, что-то произошло с моим вкусом, и я стала неподдельно восхищаться и настоящими, сочными красками. Надо отдать должное, здесь природа поработала над сочетаниями, отточила удачные варианты до полного (в моем представлении) совершенства.
Потом я стала летать по окрестным горам в лунные ночи, открывая для себя развалины замков, от которых оставались одни стены, нередко глинобитные, рушащиеся.
Видно было – здесь когда-то была другая цивилизация – держали скот, судя по заброшенным скотопрогонным трактам и оборудованным водопоям – тысячные стада. Воевали, прятали их за невысокими стенами неправильной формы загонов, которыми как серединка цветка лепестками окружены все крепости… А потом что-то произошло. Впрочем, судя по пустынным холмам – была просто съедена вся трава. Вообще вся, до последней травинки. И жизнь, не понять теперь, местная или пришлая, вяло плескалась с тех пор лишь у полоски прибоя на пляжах. Эти люди не хранили легенд в нищете своей не помнили вчерашнего дня, ибо не получали от него ничего. Настоящее было столь сытым, что никого не заботило будущее – связь времен прервалась.
Флейта
Не зная названия, я называла это просто «местом». Это был кусок огромной, в десяток этажей полуразвалившейся стены из необожженного кирпича. Где-то далеко внизу валялись гигантские ее обломки, медленно, от времени въедаясь в землю; плескались волны, но очень лениво – мелкая лагуна была укрыта ото всех ветров. По этой же причине глину не смывало в море, она покрывала плоскую долинку сплошным слоем, где-то вязким от воды, где-то растрескавшимся на солнце. Чуть ниже уступа, на котором я любила сидеть, в расщелине рос инжир.
Та ночь была очаровательна в мерцающем лунном. Нитью расплавленного серебра сверкали границы воды, и местами поверхность. Стена казалась белесой, и тысячи скрытых от глаза вещей намекали на какую-то тайну. Она и была… Со стены лились звуки флейты… Неуловимо, на грани восприятия, когда начинаешь задавать себе вопрос, слышится или нет?
Верхняя кромка стены не была ровной. Она смотрела в небо искрошившимися зубцами, осыпавшимися от каждого шага, даже в том состоянии невесомости, когда я касаюсь земли лишь для того, чтоб оттолкнуться от нее.
На стене сидел старик самого обыкновенного вида, обросший, в каком-то халате подпоясанным просто шнурком. Необычным было одно – ни за что не поверю, что он сумел сюда забраться снизу… Он просто сидел и играл, никак не отреагировав мое появление, словно давая понять, что мелодия для него важнее, и потому я молча села рядом, не пытаясь его прервать.
Мотив был мне незнаком. Мы так долго сидели, болтая ногами.
- Раньше здесь гремели трубы и били колокола, доносился шум с базарной площади и короткие команды сменяющихся караульных… - заговорил он в никуда, отняв, наконец, флейту от губ
- Раньше… - эхом отозвалась я, погруженная мелодией в гипнотическую полудрему.
- Давненько я не встречал своих…
- Я тоже…
- Значит встречали… Кого же?
- Я не могу вам сказать… – вздохнула я. И зачем то добавила – эта особа королевской крови.