[2] Что-неприятное, отвратительное, позорное.
[3] Обида, разочарование, недовольство происходящим.
❄️ Глава 1.2
– Папуль, ну, не злись, – придя в себя, решаю сменить тактику. – Давай в этот раз обойдёмся выговором, а? Пусть даже строгим, но без предупреждения о неполном служебном соответствии, товарищ генерал-майор, – подхожу к нему, чтобы обнять, но он опережает, сжимая мои плечи и отодвигая на расстояние вытянутой руки. – Я справлюсь с рестораном, вот увидишь. У меня будет всё под контролем. Или ты не веришь в меня? – давлю слёзы.
– Считаешь, давала мало поводов? – голос, пропитанный негодованием, становится тише. Мои плечи теряют тепло мужских ладоней, и отец отступает назад. – Хочешь сказать, это не ты вчера превратила мой мишленовский ресторан с авторской кухней в историческом центре столицы в частный ночной клуб для мажоров? Не ты отменила все брони? А может, и не ты воспользовалась своим положением и чувствами шеф-повара, чтобы убедить его и весь штат действовать вразрез с принятой концепцией?
А неплохо звучит! Честно, если бы не тон отца, то даже испытала бы за себя гордость.
– Я вернула всем клиентам депозиты.
– Клиентам… – расстроенно качает головой генерал-майор. – Не всё и не всегда решают деньги, Яра. – И сделав паузу устало добавляет: – К счастью.
Я скептически фыркаю.
В медовых глазах отца вспыхивает гнев.
– Ты испортила репутацию целого коллектива, бренда, – шипит с перекошенным от ярости лицом. – Превратила их в карикатуру на саму себя! Это жестоко. Ты не уважаешь ни своих, ни чужих. Не ценишь ни их труд, ни время. Что уж говорить о своём… – отмахивается.
– Пап…
– Не папкай! С люльки избалованная жизнью! И хрен извлекла пользы от этих преимуществ! Хватит! – рубит ладонью воздух для убедительности.
Резкий вдох. Щёки обдаёт жаром. Шрам на шее, скрытый вязью букв тату, неприятно покалывает тонкими иголочками холода.
– Гм-м-м… – нервная улыбка трогает мои губы. – И как ты собираешься меня контролировать на расстоянии двухсот километров?
– Хозяин кабака – мой человек. – Я вопросительно вздёргиваю брови. – Приедешь, познакомишься, – не поддаётся он.
Мозг немедленно приступает к обработке информации.
В этом пристоличном регионе папа проходил когда-то срочную военную службу. Какой-то сослуживец?
По сути, как любит говорить отец, однохерственно! Прощупаем… дно. И всё решим.
– Ясно, нанял надзирателя, – скрещиваю руки на груди.
– Нанял? – он как-то хитро усмехается. – Не-е-ет, скорее, попросил об м-м-м… ответной услуге. – После чего, опираясь бедром на край столешницы, с прищуром интересуется: – Так что, Яромира, готова пройти тест на профпригодность?
Ликуя, воодушевлённая обещанной наградой, я шутливо отдаю честь и с дерзкой самонадеянностью восклицаю:
– Всегда готова, папуль!
Уголки его губ дёргаются.
– Что ж, – хлопает ладонями по коленям и довольно произносит: – Тогда отдыхай, набирайся сил, увидимся вечером.
– И да, – окликает меня уже у двери, я резко оборачиваюсь, – не советую выезжать за территорию округа. Не усугубляй. Узнаю – за день продам, к хренам, этот лаунж бар. И заступнички твои не подоспеют! Сотворили на свою голову из сестры предмет обожания и поклонения!
❄️ Глава 2.
Немного уменьшаю громкость музыки в салоне и, включив поворотник, с трудом втискиваю свой Porsche Cayenne в правый ряд между большегрузных фур.
Сквозь пелену метели вижу нужный съезд и снижаю скорость. Успеваю только мельком свериться с навигацией, как в машине раздаётся сигнал входящего звонка. Ткнув пальцем в кнопку на руле, принимаю вызов.
– Млин, Ярик! – долбит в ухо окрик младшенького. Рефлекторно вздрагиваю и до побелевших костяшек вцепляюсь в руль, поворачивая в сторону города и оставляя позади себя автомагистраль. – А как же баха[1]? – с досадой продолжает он. – Ты же наш талисман! Всегда с нами! Ни одного заезда не пропустила.