М-да, полная жесть! От тела сеньоры осталась только голова. Всё остальное было раздавлено, сплющено тяжёлыми створками атмосферного гермозатвора.
— Почти. Дон Родриго, — ответила она. — Но добро на действия получил, конечно, от отца, своей волей никогда бы ничего не предпринял. А отец очень разозлился, когда узнал, что какая-то сука не захотела даже слушать о последствиях.
— Она унизила нас! — зарычала Сильвия. — Унизила Феррейра! Клан основателей! Показала, что считает пустым местом, а спускать такое просто опасно, Хуан! Сегодня это будет какая-то… Цензор, а завтра — любой встречный. Я не оправдываю отца, нет; хоть я и была против, но я его понимаю. Потому прошу — не суди. Ни меня, ни его.
Я вздохнул, покачал головой.
— И всё равно, ты ЗНАЛА, как будет. Знала, что отпустив, де додавив её, отправляешь сеньору на смерть. Как живётся после этого?
— Хуан, я — будущая глава одной из самых могущественных и богатых промышленных холдингов человечества. Я не институтка, краснеющая, когда ругаются матом и падающая в обморок при виде уколтого пальчика. Поверь, я выдержу.
Выдержишь, девочка. Конечно. Не без этого. Но, блин, именно поэтому твой папаша ищет тебе безбашенного, способного на любой кровавый поступок женишка — чтобы «жить дальше» было легче».
— Кудряшка, ты слишком часто используешь слово «основатель», «основатели», — заметил я, качая головой, переводя тему. — Кстати, это вход в подъезд?
Кивок.
— Да, подъезд. Её собственный. Дон Родриго готовил несколько закладок, но получилось там. Экспертиза покажет техническую неисправность створок — чистой воды несчастный случай.
— Так же было бы и в других закладках?
— Конечно! Обижаешь! — вздёрнула носик она.
— Чисто работаете! — искренне похвалил я её СБ, вспоминая, как в последних и не очень последних делах оставляли следы и пачкались мои собственные парни. Если б не тётушка Алиса, сидеть нам всем, кроме разве Паулы, не пересидеть.
— Опыт, — усмехнулась она. — Нам как клану больше ста лет, Хуан. А как семье промышленников сильно больше ста. — Пауза. — Так твоя Мишель первая ввела этот термин. Как раз после твоей же вендетты. Остальные основатели подумали и решили, что это правильно, договорённости в Овьедо были подписаны, а значит их надо соблюдать. И не стали кромсать вас после твоих проделок. Две марсианские бригады возле города, конечно, тоже аргумент, но Веласкесам твою вендетту не припомнили СОВСЕМ. Понимаешь?
Понимаю. Хотелось выругаться, но это не поможет. Жизнь такая штука, что в ней нельзя только выигрывать. И апеллируя к определённому аргументу, будь готов, что его же со временем противники повернут против тебя. Или не тебя лично, но ослабят им позиции твоей партии. Термин такой, «джин из бутылки», и «джин» — лишь инструмент, у него нет направления.
И переиграть ничего нельзя: «основатели» стали таковыми этой осенью, и останутся ими надолго. Кстати, надо будет сгонять на базу и перечитать секретные протоколы к соглашению в Овьедо. Надо быть подкованным и знать юридические тонкости соглашения основателей, дабы в будущем впросак не попасть.
— Хорошо, Розенберг нарвалась на клан Феррейра и «погибла», — развил я тему, соскакивая с эмоций на действия. Эмоции не мой конёк, я люблю действовать, а Сильвии таковые вообще противопоказаны. — Но у нас завтра концерт, и мы совершенно точно не сможем подписать трек-лист ввиду смерти приставленного к нам цензора. Нового цензора нам не успеют назначить. Плюс прослушивание — не факт, что новый цензор успеет на нашу репетицию перед концертом. А концерт начинается в шесть. Дальше что?
— Всё продумано. — Сильвия улыбнулась и спустила на глаза вихрь визора, вывела перед собой явно заготовленный заранее номер.
Ответа ждала долго, с полторы минуты. Но, наконец, ей ответили. Слов абонента я не слышал, только реплики Сильвии, так что передаю как есть:
— Здравствуйте, сеньор Моралес. Вас беспокоит Сильвия Феррейра.
Пауза. Абонент что-то говорил.
— Да, та самая. Дочь Октавио Феррейра.
Снова пауза.
— Сеньор Моралес, у меня к вам просьба. Личная и очень важная. Понимаете, я организую завтра концерт, и мне ОЧЕНЬ срочно нужно подписать трек-лист.
Снова тишина.
— Да, конечно, та самая группа. «Крылья ветра». Нет, больше никого не будет. Нет, сеньора Розенберг подписывать отказалась.
Тишина.
— Сеньор Моралес, это вы не понимаете! Концерт состоится завтра в шесть вечера! Значит, трек-лист требуется подписать за несколько часов до этого. Жду вас завтра в девять-одиннадцать утра в своём офисе, охране дам распоряжение провести ко мне без проволочек.