Мужики разошлись в тишине. Никто не расспрашивал Валю о подробностях произошедшего. Андрей только пару раз расслышал имя Паши в тихих разговорах. Оно эхом отзывалось в бесчисленных ходах и перегонах. Настроение было паршивое у всех, но Андрей чувствовал, что это ненадолго. Мужики быстро забудут смерть товарища и будут вспоминать его вместе с Ромой Трофимовым, только раз в год, а может и вовсе реже.
В пару Андрею снова поставили Мишу. Дима на работу так и не вышел. Андрей объяснил все, как мог Вале, а тот неохотно согласился донести сведения о внезапном сокращении штата начальству.
– Не хорошо, Андрюха, ой не хорошо. Мы в график не укладываемся, а тут еще это.
– Ничего Валя, прорвемся, – улыбнулся Андрей.
Миша оказался хорошим напарником. От работы не отлынивал. С ним в паре дело спорилось. Они успели закончить многое, прежде чем наступило время обеда.
– Сейчас дрезина на станцию поедет, – сказал Миша, прислушиваясь к мерной работе мотора.
Андрей всю смену ждал именно этого момента. Он нарочито лениво достал пачку сигарет и закурил.
– Знаешь, ты наверно езжай, а я тут посижу в тишине. У меня все с собой, – Андрей похлопал рукой по сумке с пластиковыми контейнерами.
– Не, Андрюха. Валя распоряжение четкое дал. Работаем в парах.
– Так это ж не работа. Это обед, – Андрей постарался как можно веселее улыбнуться. Видимо получилось плохо. Миша не сдавался.
– А, – махнул напарник рукой. – Давай я с тобой тут пообедаю. У меня тоже все с собой.
Дрезина загрохотала по тоннелю, притормозив около их участка.
– Ладно, поехали, – сказал Андрей и запрыгнул на дрезину.
Миша, видимо решив, что одержал победу, тоже радостно взобрался на борт и они поехали к станции.
За обедом мужики начали оживать. Скоро Андрей услышал привычные ему разговоры о футболе, политике и истории из жизни, казавшиеся забавными только тем, кто их рассказывал. Миша, конечно, активно участвовал в беседе, ярко жестикулируя.
Андрей ускользнул в середине обеда, сделав вид, что пошел в туалет. Никто не ожидал, что рабочий уйдет в перегон один, да еще и в обед. В монтерской Андрей сбросил с себя оранжевый жилет и, взяв малярный скотч, заклеил светоотражатели на рукавах и штанинах. Он спустился в перегон незаметно, через аварийную дверь и быстро пошел вглубь тоннеля. Толстые соединения кабелей вели его вперед. Перегон начал загибаться, Андрей различил высоковольтный трансформатор и семафор. Желтый свет ламп отражался в темном металле. Еще чуть-чуть. Пара шагов и перед ним то самое место, где он обнаружил Пашу, забившегося в сбойку. Андрей забрался в то же место, сел на холодный бетон, опершись спиной о ржавую решетку и закрыл глаза, прислушиваясь.
План пришел к нему еще по дороге домой после последней встречи с Пашей. Признать то, что Сергей прав, ему не стоило больших усилий. Наверно Андрей и так это знал, просто, как и другие, боялся признаться самому себе. Окончательно же все встало на свои места после разговора с Димой. Он не знал, чем было то нечто, что обитало в тоннелях на перегоне между «Кольцевой» и «Верестовской», но оно могло дать ему то, чего Андрей так желал и в то же время, чего боялся больше всего – лицо его сына. Все, кто видел это нечто: бедный молодой диггер, Рома Трофимов, Паша, а может и еще кто-то. Все они видели свой самый большой страх. То, что шрапнелью врезалось в их душу и мучало долгие годы, приходя ночами в кошмарах. Его же страх был и его жаждой, и Андрея уже не заботило то, что случится после. Такая цена его вполне устраивала. Кто-то бы решил, что он идет во тьму, но Андрей знал, что идет к свету.
Он наконец услышал тот же звук. Крупные капли воды отбивали ритм о стальной рельс. Со временем капли превратились в неспешные шаги. Шаги медленно приближались, легко отстукивая резиновыми сапожками о металл. Андрей наконец знал, что они были желтыми. Шаг за шагом, все ближе. Шаги замерли в паре метров от сбойки, в которой сидел Андрей. Он различил слабое дыхание. Теперь Андрей наконец-то сделал все правильно. С этой мыслью он открыл глаза и улыбнулся черной пустоте.
– Сережка.